База активного опытного лова — родоначальник камчатского тралового флота
19 января 2016 г. исполняется 80 лет с момента образования на Камчатке Базы активного опытного лова — первого предприятия полуострова, специализировавшегося на добыче рыбы в открытом море. Об этом сообщает rybak.kam-kray.ru.
19 января 1936 г. начальник Акционерного камчатского общества (АКО) И.А. Адамович подписал приказ № 31, гласивший: «Организовать в системе Карагинского рыбокомбината на внутреннем хозрасчете Базу активного опытного лова (БАОЛ), включив в состав последней: тральщик — 1, дрифтеров — 2, сейнеров — 2. Временно исполняющим дела начальника Базы активного опытного лова с правами заместителя директора карагинского комбината назначить Макштаса П.М.» Уже весной 1936 г. все имущество БАОЛ (в основном сети и материалы для их изготовления) было сосредоточено в окрестностях Петропавловска на базе Моховой Авачинского рыбокомбината. Здесь в то время располагалась рыбалка с одним зданием засольного цеха. Управление БАОЛ разместилось в гараже.
5 февраля 1936 г. установлены штаты моряков: на траулере — 35, дрифтере — 11, на сейнере — 15 человек. Первым матросом БАОЛ, а значит, и первым матросом промыслового флота Камчатки, в январе 1936 г. стал Иосиф Никандрович Рохлецов, до этого трудившийся грузчиком в петропавловском порту АКО.
21 марта 1936 г. приказом по АКО № 139 утверждены основные показатели БАОЛ на предстоящую первую путину. Добыча сырца — 12 000 ц, в том числе 5 000 ц нерки и 7 000 сельди. Во втором квартале предполагалось начать лов и добыть 2 500 ц. Пик уловов должен был прийтись на третий квартал, когда следовало «упромыслить» 5 500 ц, остальные 4 000 ц ложились на конец года. Началом лова определялось 10 июня, окончанием — 15 ноября 1936 г. Добытый сырец следовало сдавать на обработку тем рыбокомбинатам, «в пределах которых производится лов сейнерами и дрифтерами базы»: Усть-Камчатскому, Озерному (на восточном побережье), Авачинскому и Олюторскому.
Суда для БАОЛ были приобретены в Японии. Справка о выполнении договора по импортным обязательствам за 1935 г. свидетельствует, что на них были потрачены: 100 000 руб. на два дрифтера, 174 000 руб. на два сейнера и 78 300 руб. на три разведчика. Поступление судов ожидалось весной 1936 г., но задержалось до конца лета. Деревянные дрифтеры «Ударник» и «Стахановец» пришли в Авачинскую губу 8 августа, сейнеры «Авача» и «Вилюй» — в сентябре 1936 г.
Дрифтеры водоизмещением 179 т могли принять 30 т груза, имели главный двигатель мощностью 150 л. с., вспомогательный двигатель «Санио» (15 л. с.), дизель-динамо (2 л. с.) и «мотор-радио Л-3» (2 л. с.). Сейнеры имели водоизмещение 253 т, грузоподъемность 60 т, были снабжены главными двигателями мощностью 270 л. с. и вспомогательными калоризаторными двигателями «Болиндер» (50 л. с.). Суда не имели никаких рыбопоисковых, электрорадионавигационных и гидроакустических приборов. Их местонахождение в море определялось астрономическим путем и навигационными способами с помощью магнитного компаса, измерения глубины ручным лотом, диплотом или лотом Томсона.
С укомплектованием их экипажей возникли сложности: специалистов просто-напросто не имелось. Ставить и выбирать невод команду сейнера «Авача» обучали в бухте Моржовой. Руководил обучением неводчик И.Е. Евстафиади. Он разъяснял будущим ловцам устройство сетей и неводов, обязанности каждого при их спуске и выборке. Занятия шли на палубе, после этого проводились тренировочные заметы. Первый порядок сбрасывался в море с кормы, остальные разворачивались от хода судна. Длина невода составляла 360 м. Заметы проводились по ночам. Первые уловы были небольшими — по 100–150 ц за одно притонение. Рыбакам приходилось тяжело. Так как лов велся осенью при начавшихся заморозках, для того чтобы предотвратить смерзание мокрых сетей, их приходилось перебирать руками по несколько раз за ночь.
Первую промысловую экспедицию БАОЛ возглавил сотрудник рыбного управления АКО И.А. Гольдберг. 8 октября 1936 г. из Петропавловска в район Олюторского рыбокомбината вышли «Авача», «Вилюй», «Ударник» и «Стахановец». В порт они вернулись в начале ноября: дальше ловить было нельзя из-за наступившего похолодания и появления льда. Первые опытные работы по промысловому лову кошельковыми неводами и дрифтерными сетями прошли в бухте Южная Глубокая. Здесь началась разведка косяков сельди. Первый дрейф «Ударника» дал улов всего 80 шт. сельди на 20 поставленных сетей. При втором выходе в море двух дрифтеров и одного сейнера только один дрифтер поймал 6 ц. На третий день пребывания флотилии в Олюторском заливе были обнаружены косяки сельди в районе бухты Лаврова.
Сейнер «Вилюй» вышел на поиск сельди в дневное время. На некотором расстоянии от берега с судна увидели китов, косаток и большое количество чаек. Подойдя к месту скопления птиц, рыбаки заметили, что вода здесь имела характерный красноватый цвет от присутствия большого количества планктона. С наступлением темноты сделали замет, принесший 416 ц сельди. Часть улова пришлось вылить за борт из-за полной загруженности судна. С этого момента фактически и начался промышленный активный лов сельди в Олюторском заливе.
Результаты описанной выше работы судов БАОЛ в октябре 1936 г. были следующими. Сейнеры «Вилюй» и «Авача» за 19 заметов поймали 5 066 ц, дрифтеры «Ударник» и «Стахановец» за 31 дрейф — 739 ц. Итоги первых опытов активного лова на полуострове превзошли все ожидания. Выйдя в море с большим опозданием из-за несвоевременного прибытия на Камчатку (планом предусматривались 112 рабочих суток, фактически же их оказалось 30), суда сумели выполнить задание более чем наполовину. Наилучшие результаты показал сейнер «Авача» (капитан Косьмин), добывший 3 315,6 ц сельди и 220,3 ц трески — свыше половины всего улова флотилии. «Вилюй» (капитан Якимов) поймал за четыре замета 1 766,8 ц сельди. Дрифтер «Ударник» (капитан Перинго) выловил 474,8 ц сельди и 212,8 ц трески. «Ударник» способствовал хорошей работе всей флотилии, являясь ее разведчиком.
Вот так в первый месяц работы в море, не имея никакого опыта, промысловых карт, с необученными кадрами, БАОЛ получил отличные результаты на промысле высококачественной сельди в Олюторском заливе в октябре, в период года, когда ни одного ее центнера на Камчатке ранее не вылавливалось. По окончании осеннего лова оба дрифтера встали на зимовку, а сейнеры отправились исследовать возможность производства промысла в ближайших к Петропавловску бухтах.
Осенью 1936 г. БАОЛ получил пополнение — разведчики — небольшие деревянные суда, основной задачей которых являлся поиск рыбных косяков и наведение на них сейнеров и дрифтеров. Приказ начальника АКО № 636 от 25 октября гласил: «Прибывшим из Японии рыбопромысловым разведчикам утверждаются следующие названия: № 1/11 — «Сатурн», № 2/27 — «Нептун», № 3/28 — «Юпитер»». Эти суденышки водоизмещением 124 т были оборудованы двухтактными двигателями «Ханьшин» мощностью 150 л. с. и поднимали 20 т груза. Их балансовая стоимость составляла 27 200 руб.
Значение начала активного морского промысла на полуострове было понято и оценено сразу. Научные работники Камчатской опытно-научной исследовательской рыбной станции М.Л. Альперович и К.И. Панин характеризовали его как переломный этап в развитии рыбной промышленности Камчатки. «Путина текущего года ознаменовалась событием чрезвычайной важности для камчатской рыбопромышленности — прибытием и началом работы судов активного лова: сейнеров и дрифтеров… Основным достижением октябрьской экспедиции БАОЛ… надо считать тот факт, что возможность работы сейнеров и дрифтеров в условиях Камчатки, даже в осеннее время, — блестяще доказана…»
Общий вылов рыбы БАОЛ в 1936 г. составил 6 445 ц, то есть 53,7% планового задания. Причиной его невыполнения стало позднее начало промысла ввиду задержки прибытия судов из Японии.
Первые сейнеры и дрифтеры БАОЛ явились не только школами для подготовки специалистов активного лова, но и своеобразными научными лабораториями. На них в море выходили сотрудники Камчатской опытно-научной исследовательской рыбной станции. Газета «Камчатская правда» 9 июня 1936 г. сообщила, что ученые будут изучать технику лова лососевых видов дрифтерными сетями. Исследования намечалось провести в Охотском и Беринговом морях, а также в Тихом океане. «Для этой цели решено снарядить специальное судно, оборудованное дрифтерными сетями и специальными приборами». Ученые тесно сотрудничали с БАОЛ: они вели разведку районов промысла, занимались исследованиями по определению оптимальных видов орудий и рациональных методов лова.
4 февраля 1937 г. нарком рыбной промышленности СССР А.И. Микоян в своем приказе № 200 отметил «положительные итоги начала работы активного рыболовного флота на Камчатке».
Промфинплан БАОЛ на 1937 г. предусматривал план добычи рыбы 16 000 ц, по видам: 13 000 — сельди и 3 000 — лосося. Фактический вылов составил всего 9 274 ц. Наиболее удачно сработал экипаж «Авачи» — на его долю пришлись 3 710 ц. Этот сейнер оказался единственным судном, выполнившим задание. Основной улов, как и в прошлом году, пришелся на октябрь в Олюторском заливе. Здесь сейнер «Вилюй» под командованием капитана А.Е. Миронова за один замет поднял 694 ц.
На активный лов БАОЛ в 1937 г. выставил пять судов. Путина этого года состояла из трех периодов: весеннего, летнего и осеннего. Зимой, когда флот стоял в консервации на базе Моховой, готовились орудия лова для весенней путины: два кошельковых хлопчатобумажных невода на сейнер (размером 415 на 46 м), 120 селедочных сетей на дрифтер и 35 селедочных сетей (размером 35 на 5 м с ячеей 30–32 мм) для разведчика. К 15 мая 1937 г. также были готовы 125 лососевых сетей размером 50 на 5 м с ячеей 68 мм. На сейнерах сделали механизированные площадки с поворотными сетевыборочными ролами, сократившими время выборки неводов.
Техническое оснащение сейнеров включало: лебедку с тяговым усилием 2 т и скоростью выборки стяжного троса 50 м в минуту, стрелу грузоподъемностью 1,5 т, выстрел с двумя канифас-блоками для выборки стяжных тросов. На судах была поворотная площадка размером 3,5 на 4 м для кошелькового невода, имевшая во всю ширину ребристый барабан диаметром 30 см. Барабан вращался наружу вхолостую, а к центру площадки — приводом от главного или вспомогательного двигателя. Сетеподъемники соединялись трансмиссией со вспомогательным двигателем. Суда имели полукилевые шлюпки длиной 5 м и два каплера (сачка) диаметром 1,2 и глубиной 2 м, вмещавшими до полутонны рыбы. Каплеры позволяли выгружать до 300 ц улова в час.
На вооружении сейнеров имелись кошельковые невода калифорнийского типа. На верхней подборе невода размещались 1 200 грузил по 270 г, 55 стяжных колец диаметром 165 мм. Сейнер мог ловить и снюрреводом. Эти суда не были приспособлены для круглогодичного промысла. На добыче они находились около трех месяцев в году, а остальное время возили грузы, стояли или ремонтировались.
В конце апреля суда были готовы к выходу в море. Началу лова мешали лед и туман. Некоторые люди, сидевшие без дела, винили в бездействии начальника базы П.М. Макштаса и капитана флота А.Е. Миронова. Все чаще звучали и страшные слова: «Враги народа». Их активные «поиски» начались весной этого года с «подачи» самых высших партийных инстанций. В разряд «врагов» попал и прошлогодний руководитель первой промысловой экспедиции БАОЛ И.А. Гольдберг. 16 марта 1938 г. он был в числе многих руководящих работников дальневосточной рыбной промышленности приговорен к расстрелу.
Вооружившись всем необходимым, суда вышли на лов. Весенняя путина длилась в течение мая и проходила в Авачинской губе. За это время поймали 259,8 ц сельди. В июле флотилия промышляла в Камчатском заливе. Здесь добыли 479,25 ц нерки, 8,5 ц кеты и 25,5 ц трески. В сентябре промысел переместился в Олюторский залив. В этом месяце здесь добыли 93,2 ц сельди, а в октябре — 8 132 ц всеми пятью судами.
Сельдь в Авачинской губе ловили исключительно дрифтерными сетями, так как рыба «подходила и заходила в бухты нерестущая, подход был разрежен, а более сгруппированная была около берегов, где лов нашими кошельками был невозможен, так как глубина данного невода 46 м, а длина 415 м. Максимальная глубина Авачинской губы 28 м. Опыты разведки проводились, но косяков сельди по середке залива обнаружено не было».
По окончании хода весенней сельди большинство судов переключилось на красную в Камчатском заливе. 22 июня стало известно, что «Стахановец», «Ударник» и «Авача» в Усть-Камчатском заливе с 12 по 18 июня выловили 320 ц красницы, а «Вилюй» производит разведку на западном побережье.
В Усть-Камчатске за период весенней путины были подготовлены два кошельковых невода для сейнеров и 130 сетей для дрифтеров и разведчиков. Суда намеревались использовать их в период рунного хода лосося возле устьев рек и в заливах. Работа началась 10 июня. Поймали мало. Одной из причин этого стал отказ близлежащих комбинатов принимать улов из-за загрузки. Промысел лосося прекратился.
Так впервые рыбаки активного лова остро столкнулись с проблемой сдачи улова на берег. БАОЛ своей обработки не имел, в противном случае он мог бы поймать раз в пять больше. Кратковременный период хода лосося, отдаление мест его добычи от береговых предприятий, занимавшая много времени доставка сырца на обрабатывающие участки — все это указывало на то, что промысловому флоту требовалась своя приемная база, хотя бы плавучая.
С учетом опыта путины 1936 г., показавшего большие сырьевые запасы Олюторского залива, дрифтеры перевооружили под кошельковый лов. Для них за короткое время (около десяти дней) сшили неводы из облегченной дели размером 275 на 36 м. Ранее построенные тяжелые невода с мелкой ячеей занимали больше места на площадках, которые у дрифтеров были чрезвычайно малы. Лебедки также не были рассчитаны на тягу тяжелых снастей.
29 августа, после полного вооружения и подготовки к выходу, два судна уже находились в Олюторском заливе, а «Вилюй» и «Стахановец» завершали снаряжение и собирались выходить в море 1 сентября. На судах находилось все необходимое для путины снабжение, запасные сети, горючее. 9 сентября на место промысла отправился разведчик «Сатурн», выделенный ученым для исследовательских работ и промысловой разведки. С олюторским комбинатом заключили договор о приеме всего выловленного сырца в обработку. На берегу создали временную базу для стоянки флота, на которой установили склад промыслового снаряжения. Здесь суда могли снабжаться пресной водой через проведенный водопровод.
Сразу же после разгрузки суда вышли на разведку, «Сатурн» с научными работниками начал исследовательские работы. В сентябре косяков крупной сельди обнаружить не удалось, зато присутствовала масса молоди, шедшая разряженно. Пробные заметы принесли максимально 40 ц, большую часть составляли уловы по 5–6 ц.
С понижением температуры воды и появлением холодных северо-восточных ветров появилась крупная рыба. 12 октября «Сатурн» добыл дрифтерными сетями 3 ц, а 14 октября «Стахановец» взял 300 ц, после чего ловить начали все суда. Результат «Стахановца» подтвердил возможность применения дрифтерами кошельковых неводов в Олюторском заливе. Работу осложняли рано начавшиеся заморозки: снасти быстро смерзались. Чтобы предотвратить это, их приходилось смачивать тузлуком и греть паром.
Олюторский рыбокомбинат, несмотря на заключенный с БАОЛ договор, не был подготовлен к приему сырца с судов. Здесь не имелось достаточно соли, которой требовалось 1 000 т. Большую часть засольных чанов занимала продукция, добытая летом. Пристани не были приспособлены для приема рыбы, не имелось механических средств для выгрузки: конвейеров, лебедок. Все это сильно отразилось на быстроте разгрузки судов, которые простаивали под выгрузкой много часов, теряли промысловое время. Снижалась и сортность сырца. Хотя БАОЛ принял меры к недопущению срыва выхода судов на лов, все-таки подобные случаи имелись по вине комбината.
На выполнении плана вылова сказались и плохие метеоусловия: до половины времени ушло на пережидание штормов.
Опыт 1937 г., показавший, что в составе БАОЛ необходимо иметь «матку», то есть плавбазу, был учтен в 1938 г.: по распоряжению НКПП СССР базе передавались работавшие в АКОфлоте как транспорты траулеры «Буревестник», «Восток», «Дальневосточник». По получении их следовало отремонтировать и оснастить до 15 февраля 1938 г., укомплектовать экипажи тралмастерами и их помощниками.
6 марта 1938 г. НКПП СССР приказом № 293 установил БАОЛ плановое задание на год: для сейнеров и дрифтеров в объеме 21 000 ц сельди и 4 000 ц лосося, для трех траулеров — 12 000 ц камбалы и 6 000 ц трески. Общий улов должен был составить 43 000 ц.
В конце 1938 г. БАОЛ реорганизовали. 5 ноября приказом начальника АКО № 301-а ее переименовали в Управление активного морского рыболовства АКО (Морлов).
В ноябре 1938 г. на промысел отправился траулер «Буревестник» — впервые камчатское предприятие приступило к активному морскому лову при помощи крупных паровых траулеров. В годы Великой Отечественной войны оно перешло от сезонного к круглогодичному промыслу, значительно увеличив уловы. В это же время часть судов Морлова вошла в состав Тихоокеанского флота, а в августе 1945 г. участвовала в заключительной военной операции — высадке десанта на Курильские острова.
