Россия забросила промысел экзотической рыбы в Баренцевом море
Подавляющая доля неквотируемых водных биоресурсов (ВБР) Баренцева моря, то есть рыб, беспозвоночных и растений, которые можно добывать без ограничения, остается сегодня невостребованной. При этом суммарный улов ВБР может составить десятки тысяч тонн и внести немалый вклад в возрождение обезлюдевших прибрежных поселков. Об этом сообщает murman.ru.
На рыбацком жаргоне эти виды называют "неодуемыми", поскольку для их промысла не установлен "потолок" в виде общедопустимого улова (ОДУ). Большая их часть обитает в пределах 12-мильной зоны. Количество этих видов исчисляется десятками, в их число входят полярная тресочка (сайка), креветка, камбала, морской ерш, пинагор, кукумария, скат и масса других – как выражаются ученые, весь "суповой набор", который обитает сегодня в Баренцевом море помимо наиболее ценных видов вроде трески и пикши. Во времена СССР на неквотируемых видах активно работали многие суда. Например, в большом количестве добывалась сайка, которая в основном шла на изготовление рыбной муки, используемой для кормления животных на сельскохозяйственных предприятиях и в пушных хозяйствах. Сейчас ее промысел почти прекратился.
Тем не менее представители науки подчеркивают, что промысловый потенциал многих "неодуемых" обитателей Баренцева моря весьма серьезен. Например, в 12-мильной зоне встречается менек – эта рыба относится к тресковым видам и напоминает толстого налима. Тресковая печень, как известно, в рекламе не нуждается. Не менее красноречивый пример – пинагор, особенно его икра. По отзывам многих мурманчан, по вкусу она приближается к черной осетровой икре. И если осетровая икра обходится в 30 тысяч рублей за килограмм, то икра пинагора стоит приблизительно от 800 до 2000 рублей за килограмм.
– Мясо пинагора не очень ценится в кулинарии, поскольку содержит много воды, – отмечает Константин Соколов, заведующий лабораторией прибрежных исследований Полярного НИИ морского рыбного хозяйства и океанографии. – Но весьма популярна икра. От каждой взрослой самки пинагора ее можно получить до полулитра. Любопытно, что у разных самок пинагора икра различается по цвету – от полупрозрачно-белесого до зеленого или бурого. Но минус этого промысла в его сезонности: длится он всего два месяца. Сегодня пинагора добывают в основном норвежцы.
Не меньше, чем пинагор или камбала, заслуживают внимания морские водоросли, особенно ламинария, которую иногда называют морской капустой. Помимо самых разнообразных салатов на ее основе, ламинарию используют в косметологии и медицине – пациентов оборачивают листами ламинарии или обмазывают массой из рубленых водорослей. Такая процедура пользуется популярностью в российских косметических салонах. Но, как ни странно, водоросли для этих целей приходится завозить из Франции, где море значительно грязнее, чем Баренцево или Белое.
Нельзя сказать, что неквотируемые объекты совсем перестали интересовать рыбаков. После большого перерыва второй год продолжается промысел баренцевоморской креветки, которая тоже относится к "неодуемым". Ведется активный лов камбалы, очень популярной из-за своей дешевизны и отличных вкусовых качеств – эта рыба особенно хороша в жареном виде. По данным ПИНРО, освоение неквотируемых ВБР позволило бы увеличить общий годовой вылов на десятки тысяч тонн. Например, только ламинарии в год можно добыть не менее 18 тысяч тонн, пинагора – 1 тысячу тонн, менька – примерно столько же. Тем не менее от общего объема неквотируемых ресурсов, представляющих потенциальный интерес для рынка, добывается лишь ничтожная часть. Одна из главных причин этого заключена в том, что "неодуемые" ресурсы не способны дать такую прибыль, как традиционные квотируемые виды, запасы которых сейчас в благополучном состоянии.
Икра пинагора стоит приблизительно от 800 до 2000 рублей за килограмм.
– Сегодня одним из препятствий этому промыслу стал расплодившийся камчатский краб, – добавляет Константин Соколов. – Он стал встречаться даже в Кольском заливе. В прилове он попадается все чаще, и предприниматели просто боятся быть заподозренными в нелегальном крабовом промысле. Например, такая сложность возникает при промысле пинагора.
Безусловно, предприятия океанического лова вряд ли заинтересуются неквотируемыми объектами. Но для рыбаков-прибрежников они могут представлять интерес, считают ученые. Поморы, которые поселились на побережье Мурмана много столетий назад, ловили и потребляли практически все, что ловилось невдалеке от берега. Любопытно, что рыбаки, когда-то жившие на скалистом побережье Баренцева моря вблизи Ура-губы, держали коров прославленной холмогорской породы, в рацион которых входила ламинария. Согласно топонимическому словарю и географическому описанию мурманского берега 30-х годов минувшего века, практически в каждой губе Баренцева и Белого морей стояли как минимум несколько изб. По мнению экспертов, подобные промыслы могли бы стать основой для того, чтобы в брошенных прибрежных деревнях и селах снова появились жители. Это привлекло бы в прибрежные районы и туристов. Но, чтобы этого добиться, необходимо устранить пробелы в законодательстве, отмечают представители федеральных властей.
– Возникают ситуации, когда для промысла в одном районе добычи необходимо заключить несколько различных договоров, – подчеркнул в одном из интервью Евгений Кац, начальник департамента регулирования в сфере рыбного хозяйства и аквакультуры министерства сельского хозяйства РФ. – Это создает определенные сложности, так как процедуры и сроки заключения соглашений различны. В первую очередь эти проблемы касаются использования рыбопромысловых участков, где добываются как "одуемые", так и "неодуемые" виды. В итоге стали возникать конфликтные ситуации, когда пользователи, получившие доли, не смогли заключить договор о предоставлении рыбопромыслового участка. Случалось и обратное. Итоги таких нестыковок всегда негативны. Надо проработать заключение единого договора, исключающего получение прав на ресурс и на рыбопромысловый участок по разным процедурам и на разные сроки.
