Рыбопромышленники отказываются облавливать иваси
Россияне могут так и не вспомнить изумительный вкус сельди иваси. Иваси, по- научному именуемая тихоокеанской сардиной, с 1970 по 1990 годы, была основой дальневосточного рыбного промысла. Россия 15 лет ждала ее пришествия в свои воды, но сегодня, когда ученые ТИНРО-Центра обнаружили ее промысловые скопления в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) РФ, рыбопромышленники отказываются ее облавливать, мотивируя это тем, что все их суда задействованы на промысле минтая, крабов и других валютоемких объектов. Об этом сообщает Золотой Рог.
Чем ближе государственный совет по рыбной отрасли, тем очевиднее, что рыбная отрасль хромает уже на две ноги. Иначе как объяснить, что ценнейший водный биологический ресурс в виде сардины и скумбрии не привлекает сегодня компании, ведущие промысел биоресурсов.
Призыв не услышали?
Призывы ученых и представителей Росрыболовства начать промысел рыбопромышленники встретили с холодком. На специальном совещании во Владивостоке, где наука открывала промышленникам перспективы новых объектов промысла, крупные квотодержатели посоветовали ученым и чиновникам Росрыболовства искать «добытчиков» в другом месте.
«Игнор» промысла массовых трансграничных видов рыб - прямой удар по программе импортозамещения, которую курирует председатель правительства Дмитрий МЕДВЕДЕВ. Ведь успешная добыча сардины и скумбрии позволит России нарастить вылов биоресурсов и, возможно, выйти на лидирующие позиции по рыбодобыче в мире. По словам заместителя главы Росрыболовства Петра САВЧУКА, уже наблюдается восстановление запасов сардины-иваси и скумбрии, уловы которых лет тридцать назад были сравнимы с объемами промысла минтая: объем вылова доходил до 1 млн тонн.
«Эти перспективные объекты могут внести существенный вклад в увеличение российского промысла, а это 5 млн тонн в ближайшие годы. Продукция из этих видов рыб востребована. Мы ждали эту рыбу к 2020 году, однако она пришла раньше. Необходимо выходить на ее промысел и начать строить флот под эти объекты».
В то, что сардина и скумбрия могут успешно добываться рыбаками, ученые не сомневаются. По словам заместителя директора ТИНРО-Центра Алексея БАЙТАЛЮКА, необходимо уже в следующем году организовать интенсивный промысел этих видов:
«Доминирование минтая и сельди было не всегда. Ранее в год добывалось до 900 тысяч тонн сардины. Ее эпоха завершилась в 90-х годах. Но ее промысел японцы вели, в 2014 году они добыли 300 тысяч тонн. По нашему прогнозу ежегодный прирост может увеличиваться на 35%. В ближайшие годы на высоком уровне численности скумбрия - 3 млн тонн - и сардина - 700 тысяч тонн в исключительной экономической зоне».
Ловись рыбка, но не нами…
Реакция рыбного бизнеса на призывы ученых была неоднозначной. «Наша компания готова выйти на промысел сардины и скумбрии. У нас всего два свободных СТР, мы шьем невода, готовимся», - резюмирует генеральный директор рыболовецкого колхоза «Приморец» Петр ГОРДИЕНКО.
«Наши производственные мощности полностью задействованы на промысле минтая. У нас нет свободных судов. Пусть эти объекты вылавливают те, кто не имеет достаточного количества квот», - заявил председатель совета директоров ПБТФ Сергей САКСИН.
Похожую позицию представили и другие рыбопромышленники, специализирующиеся на промысле минтая и сельди. По их мнению, строить флот для трансграничной рыбы предприятиям экономически невыгодно. Крупные компании не знают, сколько нужно инвестиций в подготовку промысла и кому реализовывать уловы. С другой стороны, пока они успешно вылавливают свои валютоемкие крабо-минтаевые ресурсы, в «сардино-скумбриевых» лимитах эти компании не нуждаются.
«Мы не знаем экономику этого объекта, - утверждает представитель НБАМР Владимир КОВАЛЬСКИЙ. Не хотим, чтобы было как с кальмаром. Когда одна компания наловила его, как неодуемый объект, и обвалила рынок».
Пример с кальмаром рыбопромышленник привел не зря. НБАМР имеет почти 50% всех кальмаровых квот в России. Но не стремится к полному освоению этого объекта. Более того, в прошлом году компания пошла на снижение добычи, так как ее не устраивала цена на этот продукт, которую снизил «Океанрыбфлот». В этом году НБАМР, «обидевшись» на конкурента, намеренно провалила кальмаровую путину. Предприятие добыло менее 25 тысяч тонн этого объекта и имеет все шансы добыть менее половины своих кальмаровых лимитов, что может привести к потере компанией кальмаровых квот. Получается, что чем меньше ловит компания, тем выше цена на потребительском рынке.
Стратегия НБАМР - зеркальное отражение болевых точек в системе закрепления водных биоресурсов. Держатели квот не вылавливают своих объемов, но другим компаниям воспользоваться федеральными биоресурсами нельзя, так как вход в этот бизнес ограничен «историей промысла».
Вывести из ОДУ
Однако «недобор» уже не ограничивается головоногими моллюсками. Второй год подряд российские рыбаки не осваивают минтай в Беринговом море. В 2014 г. добывающие компании недобрали почти 50 тысяч тонн этого валютоемкого объекта. В этом году они идут на антирекорд. Невыбранными останутся около 100 тысяч тонн минтая.
В Росрыболовстве расточительность рыбаков прощать не собираются. Недоловленный минтай - прямые потери отрасли в целом и закрывать на это глаза уже нельзя. «В прошлом году по требованиям российских рыбаков Росрыболовство в два раза снизило объемы квот иностранным государствам по межправу. Однако сегодня мы видим, что минтай в Беринговом море не выбирается. Надо выводить его из ОДУ», - считает заместитель главы Росрыболовства Петр Савчук.
Озабоченность чиновников недоосвоением уже целого ряда важнейших промысловых объектов очевидна. Эффективность использования государственного ресурса контролирует собственник, и пока рыбаки не могут доказать эффективность эксплуатации госсобственности.
Доктор наук, профессор Вячеслав ШУТОВ - один из самых авторитетных ученых ТИНРО-Центра. Он откровенно признается, что ИЭЗ России наполнена рыбой, но российские рыбаки не хотят ее ловить. «Китайцы в этом году поймали 25 тысяч тонн скумбрии, на концентрации рыбных скоплений значительно меньше», - констатирует профессор.
В итоге ситуация не в пользу отрасли. Рыбаки, отказываясь выходить на промысел сардины и скумбрии, автоматически оставляют ресурс невостребованным. В этой ситуации у Росрыболовства есть два пути, первый - попытаться за несколько лет сделать новых рыбаков из некой прослойки предпринимателей, которые хотели бы войти в рыбный бизнес. Сложность заключается в том, что этому бизнесу на раскачку понадобится около 5 лет как минимум. Второй путь - это реализация квот по межправу представителям других, более эффективных в рыболовстве, стран. То есть та самая потеря суверенитета в использовании национальных биоресурсов в интересах населения страны; продажа права на вылов – рыбы в воде иностранцам - это еще большая степень деградации, чем сырьевая направленность экспорта, от которой экономика России пытается избавиться.
