Дальнейшее существование омуля находится под угрозой
В Бурятии завершается нерестовая кампания. По ее предварительным итогам можно сделать неутешительный вывод, что дальнейшее существование омуля находится под угрозой. Бурятия и Иркутская область в силу близости Байкала входят в число регионов, для которых рыбная отрасль является одной из базовых для сельского хозяйства. Причем отрасль не только добывающая, но воспроизводящая рыбные запасы. Об этом сообщает www.Fishnet.ru со ссылкой на newbur.ru.
Негативные факторы
На воспроизводство омуля прямо и косвенно влияет большой комплекс факторов. Это антропогенные факторы (прямое химическое и физическое воздействие на водоемы, браконьерство, внутренние бюрократические противоречия), биотические (болезни, низкая упитанность и плодовитость нерестовой рыбы, влияние хищников) и абиотические (природные изменения состояния нерестилищ, климатические аномалии). Из года в год нерестовая ситуация все более осложняется. К примеру, в 2011 году проблемы были связаны, во-первых, с предбанкротным состоянием ключевой организации – ОАО «Востсибрыбцентр», занимающейся искусственным воспроизводством омуля (до которого, можно сказать, его довел бывший директор). Во-вторых, на процесс искусственного воспроизводства рыбы негативно влияло расхождение между биологическим циклом омуля и сроками финансирования воспроизводства.
Особенность омуля в том, что он заходит на нерест осенью, личинка же «скатывается» по рекам только весной следующего года. А средства из Москвы перечислялись с расчетом на закрытие календарного, а не биологического года. И средства поступали только на процесс закладки икры, не предусматривая расходов на выпуск личинки и подрощенной молоди. Ситуацию спасла своевременная договоренность между Росрыболовством и Минфином РФ, по которой по всей России решено было изменить сроки перечисления средств. Также оперативно был решен вопрос о своевременном распределении квот на добычу нерестовой рыбы для закладки в рыбоводные заводы.
В 2012 году нерестовую ситуацию осложнил природный фактор. Помимо злостных браконьеров, у омуля появился старый враг – баклан, атакующий нерестового омуля. Птицы буквально разворачивали косяк обратно в Байкал. Ранее баклан, уничтоженный человеком, встречался единичными особями и был занесен в Красную книгу республики как вид, находящийся под угрозой исчезновения. Резкая вспышка его численности привела к необходимости вывода его из разряда «неприкосновенных».
Нынешний же год аккумулировал все перечисленные проблемы и дополнился новой напастью. Если с чиновниками можно договориться, браконьеров изловить, оштрафовать, а бакланов отстрелить, то против паводков и других гидрологических изменений человек бессилен.
Индустрия искусственного воспроизводства
Но прежде о воспроизведении рыбы. Заглянув в историю становления отрасли по искусственному воспроизводству сиговых рыб, не без гордости отметим, что вся мировая индустрия искусственного воспроизводства сиговых рыб зародилась и развивалась на Байкале. А именно на Большереченском рыбоводном заводе (БРЗ). Становление индустрии искусственного воспроизводства омуля проходило в два этапа. Первое рождение связано с именем Константина Пантелеева, который создал механический метод воспроизводства. Рыбоводы брали идущую на нерест рыбу, выдавливали икру и смешивали с молоками, после чего ждали несколько часов, пока произойдет оплодотворение икры. Родительские особи омуля при этом погибали.
Далее экологический метод воспроизводства был изобретен в середине прошлого века Николаем Дзюменко. При этом методе рыба, посаженная в садки, идет против течения реки, откладывает икру естественным образом. Икра оседает на дно садка, а родительские особи выпускаются живыми обратно в реку. Они при этом не погибают, а способны еще многократно повторно приходить на нерест. Отложенную, оплодотворенную икру рыбоводы поднимают на матерчатом дне садка и укладывают в инкубационные аппараты (аппараты Вейса), в которых икра инкубируется в проточной воде до весны, до проклевывания личинок.
В нынешнем виде производственные мощности БРЗ рассчитаны более чем на 1 млрд икринок. И обычно в это осеннее время инкубационные цеха завершают наполнение. Нынче же к 16 октября на искусственную инкубацию было заложено менее 1/3 от общей мощности. Причиной этого стали ранние заморозки, которые ведут к снижению заполнения инкубаторов менее чем наполовину. Основная ловушка инкубационных мощностей для нерестового стада на Большой речке размещается в местах основного хода. Но из-за браконьеров, перехватывающих нерестовую рыбу у самого устья, до ловушки омулевый косяк так и не доходит.
Омуль не доходит до нерестилищ
БРЗ, расположенный ближе всех к Байкалу, служит ориентиром еще для двух рыбоводных заводов – Селенгинского и Баргузинского. На них ситуация нынче еще сложнее. Ведь обычно нерестовое стадо омуля распространяется по всей длине Селенги, уходя даже за пределы России в Монголию. Однако в этом году, по мнению специалистов, за исключением отдельных малочисленных косяков омуль не поднимется даже до Улан-Удэ.
Причины этого предварительно видятся в особенностях гидрологического режима реки, а также в состоянии промыслового стада. Во-первых, еще до начала нереста наблюдатели констатировали недостаточную упитанность и плодовитость нерестовой рыбы. Во-вторых, высокий уровень воды, ее повышенная мутность для омуля, предпочитающего чистую воду, стала фактором, оттолкнувшим его от подъема в верхнее течение. Тем не менее, следуя природному инстинкту, рыба на нерест пойдет. Будущее ценной рыбы зависит от стремления к продолжению жизни самого омуля, усиления деятельности природоохранных ведомств против армии браконьеров и коллизий самой природы. Рыбоохранные мероприятия в эти дни разворачиваются на плацдарме протяженностью всего в несколько десятков километров нижнего течения Селенги.
Цеха Селенгинского рыбоводного завода, обычно к этому времени уже заполненные не менее чем наполовину мощности, еще пустуют. А шуга, в прошлом году натворившая бед на пункте отлова рыбы-производителя, нынче грозит закупорить систему подачи воды в инкубаторы. Своевременно не поступившая свежая вода, насыщенная растворенным в ней кислородом, угрожает и нерестовой рыбе, и икринкам.
Нельзя не отдать должное тем отчаянным людям, которые прилагают все силы для спасения омуля. Они сутками в любую погоду не покидают рабочие места, мертвой хваткой держатся за руль автомобиля, довозя ценный груз с реки до завода. Как на амбразуру, бросаются они на агрегаты в случае неполадок. В условиях, когда зарплата годами не повышается ни на копейку, они честно, не отводя глаза в сторону, перед любой комиссией сообщают о полной готовности к работе. Сейчас, как это происходит уже не первое десятилетие, будущее байкальского омуля в их руках.
