Поручим это Китаю: почему в России почти не выращивают рыбу

Сегодня Россия выращивает на продажу лишь 1,5% от всей аквакультурной рыбы в мире, уступая по этим показателям даже некоторым странам Африки. Что мешает развитию этой отрасли в России, рассказала Полина Кирова (директор по развитию ТМ «Рыбсеть»).

Выращивание рыбы как средство выживания

Аквакультура — это разведение и выращивание рыб, раков, моллюсков в естественных и искусственных водоемах, а также на специально созданных морских плантациях. Китай считается лидером мировой аквакультуры вот уже 40 лет. Здесь производят 67% от всей аквакультурной продукции в мире. Для страны с населением в два с лишним миллиарда человек дешевая рыба является банальным средством выживания. У Китая есть выход к морю, и при желании они могли бы производить рыбодобывающие траулеры, как пакетики с рисом. Но международные квоты на вылов такой возможности китайским рыбопромышленникам не дают, иначе Мировой океан, возможно, опустел бы за 10–15 лет.

Именно поэтому рыбу в Китае приходится выращивать, в том числе и в лужах в самом прямом смысле этого слова. Хотя есть и современные крупные фермы с оборотом свыше $20 млн в год — например, по выращиванию осетровых, производству черной икры и ее экспорту по всему миру, включая Россию. В 2018 году на российские прилавки поступило около 10 т осетровой икры из Китая, и если еще пять лет назад многие относились к ней скептически, то теперь признают, что она мало чем уступает отечественным аналогам.

По данным Федерального агентства по рыболовству, в 2018 году производство продукции товарной аквакультуры составило 232 тыс. т, это на 5,6% больше, чем в 2017-м. Кажется, что прирост солидный, но по сравнению с 5 млн т дикой рыбы, которую выловили российские рыбаки, аквакультурные объемы кажутся объективно незначительными. К слову, на мировом рынке соотношение дикой и аквакультурной рыбы, по статистике ФАО ООН, составляет примерно 50 на 50.

Главный и самый ходовой продукт российских аквафермеров — это красная рыба: семга и форель. В потребительский тренд они попали 10–15 лет тому назад из-за своей относительной дешевизны и неподготовленности покупателей, которые вряд ли догадываются, что слово «красный» в аквакультуре часто происходит от слова «красить». Семгу и форель действительно подкрашивают даже через корма, чтобы добиться внешней «сочности» и насыщенного красного цвета, хотя, к примеру, дикая красная рыба имеет более розовый оттенок.

Конечно, откровенного криминала в аквакультурных лососях, семге или форели нет. Это тот же цыпленок-бройлер. Только пресловутый пернатый всю свою короткую жизнь проводит в огромной клетке, а его плавниковый собрат — в такой же большой сетке, которая установлена в озере, на специально отведенном рыбоводном участке — садке. Рыбе в садках тесновато, но главная опасность заключается в том, что достаточно бывает всего одной заболевшей особи, чтобы нанести непоправимый урон всей популяции и всему бизнесу.

Решением ряда проблем выращенной рыбы стали антибиотики. Они используются в аквакультуре во всем мире, тут дело лишь в степени их вредности для человека. Для бизнеса это еще одна статья расходов, а для потребителя — причина делать выбор в пользу дикой рыбы, но и это не основной фактор, влияющий на и так низкие темпы роста аквакультуры в нашей стране.

Что мешает развитию аквакультуры в России

По большому счету проблемных зон у российской аквакультуры три: высокие процентные ставки по кредитам, отсутствие доступных и высококачественных кормов и неподготовленность российских покупателей.

Официально еще с лета 2017 года у рыбоводов появилась возможность получать кредиты по льготной ставке в 5% за счет государственного субсидирования. Всего на поддержку аквакультуры государство выделяет порядка 500 млн руб. в год. Для отдельной отрасли АПК, которой, по сути, и является аквакультура, это довольно скромная цифра, да и обилие бюрократических процедур либо отбивает охоту ждать такого дешевого финансирования, либо заставляет идти другим путем и брать более дорогие кредиты уже по программам поддержки малого и среднего предпринимательства. Там ставка около 10%, зато получить такой кредит можно гораздо быстрее.

В любом случае на фоне ставки в 2–3% для аквафермеров в Европе российские варианты выглядят дороговато, что заставляет их российских коллег отказываться от долгосрочных проектов, например по производству черной икры. До созревания самки русского или сибирского осетра придется ждать 8–10 лет.

В итоге осетр, выращенный в Подмосковье, будет стоить существенно дороже, чем в условной Польше или странах Прибалтики, не говоря уже о Китае. Поэтому российские аквафермеры, например на юге страны, отдают предпочтение теплолюбивым видам рыб с годичным циклом созревания: карпам всех видов, толстолобику, белому амуру. Их можно вырастить и продать за один сезон, не говоря уже о том, что эти виды совершенно неприхотливы к качеству кормов.

Конкурентоспособных кормов для аквакультуры, особенно для холоднолюбивых видов вроде лососей, в России не производят. Причина простая. Главный компонент качественного корма — рыбная мука. Ее можно получить во время глубокой переработки рыбного сырья, то есть перемалывания костей в прямом смысле слова. Переработку в России не развивали последние 25 лет, довольствовались еще советским багажом. Только сейчас начали строить новые фабрики, которые начнут работать через два-три года.

Поэтому корма пока приходится закупать. В лучшем случае во Франции, Дании и Норвегии. Или опять же в Китае, там они дешевле в три-четыре раза. Разница в качестве очевидна. В европейских кормах больше натуральных белковых компонентов, за счет которых достигается быстрый, но в то же время естественный рост рыбы. В дешевых кормах применяется синтезированный гормон роста, который потребитель потом ест вместе с рыбой. Аквафермерам приходится выбирать: либо утяжелять расходы на бизнес, либо рисковать здоровьем потребителей, и далеко не всегда они выбирают первый вариант.

Преимущества специально выращенной рыбы

Если отнести в лабораторию дикого минтая из Охотского моря и аквакультурного пангасиуса из китайской или вьетнамской рыбной фермы, то в первом будут только витамины и полезные аминокислоты омега-3, а во втором — полтаблицы Менделеева. Но покупают их примерно одинаково. Просто из-за покупательских стереотипов, что минтай еще с советских времен считается «рыбой для котов», а пангасиус — «недорогой, вкусный (за счет антибиотиков с усилителями вкуса), да еще и название красивое».

«Рыба на одну тарелку»

Почему покупают аквакультурного сибаса или дорадо, которых выращивают в Турции или Иране? Потому что это «рыба на одну тарелку». Селекционеры при разведении учли тот факт, что для удобства рестораторов и домохозяек готовая рыба должна умещаться на одну тарелку, и тогда ее охотнее будут покупать. Вот и выигрывает турецкая дорадо конкуренцию у российского белого амура, которого и в духовку иной раз трудно уместить из-за внушительных размеров, не говоря уже о тарелке. К слову, дикий сибас или дорадо примерно в два раза крупнее своих искусственно выращенных собратьев.

Проблемы покупательского ликбеза можно было бы как-то решить с помощью рекламных инструментов, но в рекламу российские рыбопромышленники предпочитают не вкладываться вообще, поскольку российский рынок для них не является приоритетным. Для аквафермеров же затраты на проведение рекламных кампаний являются неподъемными, а учитывая слабое знание брендов потребителями, и малоэффективными.

Аквакультура имеет стратегическую задачу сохранения видового разнообразия рыбы, в том числе и на прилавках. Главная ценность аквакультуры — ее независимость. От штормов в море, подходов рыбы, удачных и неудачных путин, наличия или отсутствия современных траулеров, от больших расстояний и железнодорожных тарифов.

Если в ближайшие пять лет параллельно с развитием высокотехнологической рыбопереработки в России удастся наладить производство качественных питательных кормов с минимизацией вредных добавок, то аквакультура сразу шагнет на новый уровень. А если кредиты для начинающих аквафермеров станут хотя бы похожими на европейские по уровню процентной нагрузки, то это создаст в отрасли цивилизованную конкурентную среду, в которой выиграет тот, в чьей форели будет меньше гормонов роста и антибиотиков.

Пока что проектом стратегии развития отечественного рыбохозяйственного комплекса предусмотрено увеличение объема производства товарной аквакультуры к 2030 году до 600 тыс. т. Это почти в три раза больше, чем сейчас. Но, с другой стороны, такой план явно не тянет на статус аквакультурной державы. Видимо, действительно проще поручить эту роль Китаю.