Таможня вновь получила сигнал не мешать российским рыбакам производить продукцию в открытом море
Правительство РФ получило очередное поручение президента, касающееся развития рыбохозяйственного комплекса страны. Его отличие от предыдущих в том, что оно по факту стало уже "точечным указом" для главного, как единодушно считают в отраслевом сообществе, тормоза российского рыболовного присутствия в Мировом океане – то есть для таможенной службы. Эта структура третий год "кошмарит" те и без того немногие компании, которые работают и производят рыбную продукцию за пределами 200-мильной зоны и, по сути, представляют интересы России в открытом море.
Напомним, что тему таможенного оформления рыбопродукции, произведенной на российских судах в Мировом океане, на встрече с президентом поднял управляющий группой компаний "Доброфлот" Александр Ефремов.
"Плавбаза принимала сырье от японских рыбаков, осуществлялась глубокая переработка, однако отправка рыбопродукции в Россию вылилась в уголовные дела", — сообщил рыбопромышленник главе государства.
Первое поручение разобраться в абсурдной ситуации с "Доброфлотом" Владимир Путин дал еще в 2016 году. В 2017 году президент вновь поставил задачу правительству решить вопрос правового регулирования и определения статуса продукции, изготовленной в открытом море на российских судах.
За процессом судебного преследования крупнейшего производителя консервов в России ГК "Доброфлот" отрасль следит уже более 3 лет. И сомнений в том, что хорошо, а что плохо для государства, уже ни у кого не возникает. Неслучайно, что именно вопрос вольной трактовки таможенного законодательства со стороны ФТС, был вынесен на встречу Владимира Путина и общественности Дальнего Востока, которая состоялась в сентябре этого года. По итогам встречи, закрепленных в поручениях президента РФ, правительство должно "представить предложения об отнесении ввозимой на территорию Российской Федерации рыбной продукции, произведенной на российских судах в районе промысла за пределами исключительной экономической зоны Российской Федерации из водных биологических ресурсов, добытых (выловленных) иностранными судами, к продукции, являющейся товаром Евразийского экономического союза". Доклад по этому вопросу президент ждет до 1 февраля 2020 года.
И ведь возвращение к этой проблеме — далеко не случайно. Сегодня, когда в рамках "мировой рыбной повестки" обсуждается вопрос формирования для России национальной квоты в Мировом океане по такому стратегическому ресурсу как сайра, налицо непонятное стремление ФТС финансово "додавить" крупнейшую компанию, которая кормит социальной сайровой продукцией россиян. Таможенные чиновники пытаются оштрафовать компанию на 160 млн рублей, причем, эксперты считают, что юридические основания для наказания не просто отсутствуют в арбитражных разбирательствах — они даже не прописаны в российском законодательстве. И если таможенным органам удается добиться выплаты штрафов, то выходить на сайровый промысел в Мировой океан в России желающих просто больше не найдется. Зато вместо российских судов, эти белковые ресурсы будут осваивать азиатские рыбаки, сомневаться в этом не приходится.
А ведь российская рыбная отрасль просто обязана сегодня работать в "сайровом" районе Мирового океана, так как это позволит в дальнейшем конкурировать за ресурс со странами Азии. Принцип здесь простой: нет в этом районе работающих рыбных судов той или иной страны - нет и выделения национальной квоты.
Россия имела все перспективы закрепиться здесь и претендовать на значительные промысловые объемы, ведь еще в 2015 году компания "Доброфлот" впервые организовала совместный с японскими рыбаками промысел в открытой части Мирового океана за пределами исключительно экономической зоны (ИЭЗ) России. На плавбазе "Всеволод Сибирцев" из рыбы, сданной японскими рыбаками, изготавливали готовую консервную и мороженую продукцию для поставок на территорию России.
Однако через 6 месяцев после того, когда компания впервые привезла готовую рыбную продукцию в Россию, возникли проблемы. Хотя изначально при заходе в российский порт в рамках процедур таможенного контроля продукция была признана таможенными органами российской и, согласно постановлению правительства об упрощенном оформлении российской рыбопродукции, не требовала декларирования и уплаты таможенных пошлин, дальше стал развиваться "сайровый триллер". Пока потребители страны приобретали качественные консервы из сайры, на плавзавод, работающий в море, высадился спецназ, который искал контрабанду. Как оказалось, таможенные органы внезапно "прозрели" и стали считать всю продукцию иностранной. Логика претензий была проста: раз рыба была поймана японскими рыбаками, то, значит, и продукция, произведенная из нее, совсем не российского происхождения.
Подобная трактовка российского законодательства выглядела, конечно, очень слабой, так как есть нормы, которые четко регламентируют, при каких признаках рыба, пойманная рыбаками другой страны и переданная российскому рыбоперерабатывающему плавзаводу "Всеволод Сибирцев", признается российской продукцией глубокой переработки. На всех уровнях власти официально было доказано: продукцию произвел российский плавзавод, сертифицированный Россельхознадзором. На этом плавзаводе работают российские граждане, само судно принадлежит российской компании, которая платит все российские налоги. Причем здесь нужно акцентировать внимание на том, что продукция, произведенная российским предприятием, обязана быть промаркирована как российская, так как российское предприятие по закону просто не имеет права указывать в документах, что продукцию выпустил какой-то иностранный завод.
Почти год ушел на то, чтобы доказать очевидное. Документально было подтверждено, что пойманная в Мировом океане сайра мотоботами плавучей фабрики доставлялась на борт, где 500 российских сотрудников компании ее сортировали, резали, чистили, набивали в банки, варили, упаковывали... В общем, делали то, что делает любой завод, который выпускает рыбную продукцию. Странно, что вообще возник вопрос о происхождении этой рыбопродукции. Ведь никто не считает, что, например, колбаса, произведенная из австралийского мяса в РФ, является "австралийской".
В июне 2017 года, получив позицию арбитражных судов о том, что происхождение рыбопродукции — российское, таможенные органы меняют суть своих претензий и уходят на новые, до этого момента неизвестные "глубины" таможенного законодательства. Таможня обнаружила иностранный "статус" товара, после чего представила позицию, что раз такой статус есть, то продукция подлежит декларированию, но уже без уплаты таможенных платежей.
Казалось бы, что такие по форме и сути целиком формальные придирки таможни в 2017 году не должны были в 2019 году вернуть президента к решению этой проблемы (учитывая при этом, что за 2 года разбирательств с таможней и поиска истины только правительственная комиссия собиралась не один раз). В том, что рыбаки не обманывали государство и не нанесли ему ущерб, к 2017 году уже разобрались президент, правительство, ФСБ, Следственный комитет, Минсельхоз. Выяснили главное: продукция — российская, а при ввозе на территорию Таможенного Союза российской продукции пошлина не платиться. То есть предприятие никоим образом, не навредило государству, не пыталось уйти от уплаты таможенной пошлины, не занималось контрабандой, не нарушало никаких законов. Но видимо, этот факт не сильно влияет на "настрой" доказать, что таможенная служба никогда не ошибается. И если первоначальный вердикт "виновны" не подтвердился, то сегодня есть инструменты его "реанимации".
Этим инструментом и стал размытый термин "статус товара". Это некое понятие, не зафиксированное ни в одном законодательном акте. Обнаружив этот загадочный "статус" в своей нормативной базе, в ноябре 2018 года таможня, закончив камеральную проверку, начисляет предприятию 138 млн рублей таможенных платежей и 25 млн рублей пеней по восьми эпизодам ввоза рыбопродукции, имевшим место в 2016 году. Платить 160 миллионов рублей штрафов за весьма странные аргументы "нарушений" производитель продукции не стал. И сегодня в судах он пытается доказать, что нормативная база и таможенное законодательство этих "обнаруженных аргументов" не содержат.
При этом даже в этой щекотливой ситуации, когда таможенный орган "ушел" в специфический процедурный таможенный вопрос статуса товара, у него нет сильных правовых козырей. Юристы, оспаривающие штрафы в суде, представили доказательства, что согласно постановлению Арбитражного суда Дальневосточного округа по делу А51-18475/2016 определять статус продукции — обязанность таможни. Однако таможенный орган в суде упорствует в том, что он не должен определять, статус ввозимого товара. Однако должно ли это быть предметом разбирательства в суде? Что сегодня на весах правосудия и почему глава государства не первый раз вмешивается в ситуацию, указывая своим подчиненным, какие у России приоритеты в этом вопросе?
Ответ — очевиден. Разве может быть у государственных органов разные мнения на этот счет? Да, есть позиция таможни, что продукция — российская, а вот "статус — иностранный". Но это — по сути, юридическая казуистика, и она не решает проблему. В суде выяснилось, что предприниматель при ввозе товара самостоятельно определяет лишь его происхождение – то есть импортный он или российский. Классифицировать его статус хозсубъекты просто не имеют полномочий. Если таможенник ставит штамп о выпуске товара в свободное обращение, значит, он провел соответствующую проверку и принял решение. Если таможенник ошибся и не установил правильно статус товара, это не должно стать проблемой для предпринимателя. В случае с "Доброфлотом" таможня дала добро на ввоз рыбной продукции без декларирования, а по истечении длительного времени после проверок вдруг приняла решение о том, что ввезенный товар неправильно оформлен.
Теперь история с декларированием выходит на очередной годичный круг. Хотя, может, этот "гордиев узел" и будет разрублен в суде, и в указанный срок правительство отчитается перед главой государства, что выход из тупика найден. И уже весной 2020 года российские суда пойдут в Мировой океан работать на благо России, чтобы через несколько лет, когда страны будут квотировать лимиты рыбы, наша страна имела права претендовать на сотни тысяч тонн ценного белка.
