Почему в России не подешевеет рыба

15 июня 2021 12:20

Четырнадцать морей, более двух миллионов озер и еще больше рек — Россия ежегодно добывает четыре с половиной миллиона тонн морепродуктов. Но далеко не каждый россиянин может позволить себе рыбу — стоит дороже говядины. А те, кому это по карману, зачастую покупают ни рыбу ни мясо — замороженно-перемороженное и безвкусное.

Чтобы выяснить, когда на наших столах появится свежий и дешевый морской продукт, корреспондент отправился в Мурманскую область — один из ключевых рыбопромышленных регионов страны.

Цены кусаются

В советское время Мурманск по праву считался рыбацкой столицей. Практически каждая семья — династия моряков. Через местный порт проходила львиная доля улова. На прилавках — треска, пикша, зубатка, палтус, камбала. Замороженная, охлажденная, живая. Бери не хочу.

Проблем с выбором нет и сейчас. Рыбных магазинов хватает, и ассортимент приличный. Только цены другие. Свежемороженая семга в среднем стоит 900 рублей за килограмм, креветки — по 400. Треска — от 220 до 360.

Зависит от того, в каком виде продается рыба — с головой или потрошеная, филе или стейк. В СССР за килограмм платили 48 копеек, любят вспоминать мурманчане.

И хотя Советский Союз давно распался, сюда до сих пор приезжают за качественной и недорогой рыбой. «Прилетели с мужем в отпуск, на белые ночи. Только вот цены кусаются», — говорит жительница Краснодарского края Елена Звягина.

Отдыхающим одна дорога за морепродуктами — в рестораны. Многих интересует нежное крабовое мясо. Но это очень бьет по кошельку. Местные повара предлагают бургер за 970 рублей, жульен — за 770. Краб в хитине — 450-480 за сто граммов. Порция — от четырехсот. То есть в любом случае выйдет на пару тысяч.

Когда краб на горе свистнет

Отыскать краба в магазинах непросто. Казалось бы, море рядом, лови сколько влезет. Но тут жесткие квоты. К тому же это сложный процесс. Поэтому и цены высокие: клешни — около двух с половиной тысяч рублей за килограмм, краб целиком — четыре.

Ракообразные помельче доступнее. Пятикилограммовая коробка варено-мороженых креветок — около трех с половиной тысяч.

Интересно, что рыбаки советуют покупать именно так, блоками. Фасованные, в пакетах, скорее всего, размораживали. Признак неоднократной заморозки — «снежные сугробы» в упаковке.

К удивленным возгласам приезжих мурманские продавцы привыкли.

«Ценами, конечно, возмущаются, но все равно берут», — говорит Марина Деева из рыбного ларька.

Домой увозят не скоропортящиеся продукты, стоимость которых тоже вызывает вопросы. Зубатка холодного копчения обойдется в 730-750 рублей за килограмм, горячего — около 860. За палтус и форель просят 950 и 1280 соответственно.

Мурманчане уверены: цены явно завышены и рассчитаны на туристов.

Наша рыба — для местных

Долгое время свежие морепродукты были местным не по карману. Программа «Наша рыба», запущенная два года назад, немного выправила ситуацию. Северяне могут приобрести продукцию на 25-30 процентов дешевле рыночной цены. На еженедельных ярмарках охлажденную треску продают по 209 рублей за килограмм, пикшу — по 179, камбалу — по 199. Замороженная треска — 229, сайда — 184, окунь — 119, путассу — 69. Товар попадает на прилавки прямо с судна.

Причем, чтобы защититься от перекупщиков, есть ограничение — не более семи килограммов рыбы одного вида в чеке.

«В конце апреля ярмарки выходного дня возобновили работу после пандемийного перерыва. И в первый же день местные купили более четырех с половиной тонн рыбы. Охлажденку разобрали за час. Совершенно точно проект продолжим развивать», — сказал губернатор Мурманской области Андрей Чибис.

«Не то что раньше: дешевле было две курицы взять, чем одну рыбу», — отмечает мурманчанка Анна Павлова.

Впрочем, довольны не все. По мнению некоторых, в городе рыбаков морепродукты должны быть еще дешевле.

Как пояснили сами моряки, их доля в розничной цене — 30 процентов. Остальное — накрутки посредников. В порту улов сбывают оптовым компаниям. Те продают розничным сетям. Что-то перерабатывают на фабриках. Кроме того, в цену закладывают затраты на хранение, перевозку.

Выращенная вне воли

Семга требует особого внимания. Ловить ее в открытом море в Мурманской области запрещено. Промышленным способом добывают только в реках. Возможно спортивное рыболовство. Всего на регион квота — 90 тонн. Поэтому атлантический лосось, который мы видим на полках магазинов, чаще всего из садков.

Программа государственной поддержки распространяется в основном на предприятия аквакультуры. На них делают ставку с 2014 года. Ранее Россия была лидером европейского рынка по потреблению охлажденного лосося и форели. Много красной рыбы привозили из Норвегии. Санкции прервали поставки. Пришлось переориентироваться на другие рынки и заняться собственным производством.

Самое дорогое для акваферм — мальки, их закупают в Норвегии, Финляндии. Раньше пользовались заграничным кормом. Сейчас перешли на отечественный.

Однако годы простоя, когда разведением рыбы не занимались, дают о себе знать. Пока российская аквакультура существенно отстает от зарубежной. Как ни парадоксально, но и это тянет цены вверх.

Попутный ветер

Продавать дешевле моряки не могут. Рыболовство — сложный и дорогой процесс. «Судно в 80 метров должно добывать десять тонн трески в сутки, чтобы выйти в ноль. То есть окупить топливо, зарплаты, технические расходы, оборудование. Только после десяти тонн получается прибыль», — говорит Константин Древетняк, генеральный директор «Союза рыбопромышленников Севера», ученый-ихтиолог.

Основной промысел — в Баренцевом море. Россия делит акваторию с самой, наверное, «рыбной» страной Европы — Норвегией. С 1975-го квоту совместно определяют ученые: выходят в море и оценивают запасы биоресурсов. В расчет берут только половозрелую рыбу. Общий допустимый улов (ОДУ) распределяют между Россией, Норвегией и третьими странами. Дальше каждый действует самостоятельно в рамках квоты.

Но, как и в песне, госпожа удача для кого-то добрая, а кому — иначе. В шторм и дождь никакого улова не будет. А затраты не возместят. Если в советские годы свежемороженая треска стоила 48 копеек, то рыбаки получали за нее два рубля. То есть было четырехкратное дотирование рыбной промышленности.

Лишь недавно в правительстве предложили компенсировать 30 процентов топливных затрат (в федеральном бюджете предусмотрели 461,5 миллиона рублей). Но только рыбакам, которые ведут промысел в удаленных районах, например в Антарктиде — туда на улов криля добираться месяц. И столько же обратно.

Остальным, выходит, выгоднее продавать в иностранных портах, там платят в валюте. «Стоит рублю упасть, мы сразу думаем: теперь меньше рыбы привезут и цены вырастут», — признается мурманчанин Владимир Алексеев. Справедливости ради нужно отметить, что в самом Мурманске перебоев с поставками нет.

Замкнутый круг

Продавать на сторону моряков вынуждают и все новые препоны со стороны контролирующих органов. Так, с лета прошлого года судам, которые занимаются прибрежным уловом, запрещено потрошить рыбу на борту. А ветеринарные нормы требуют обработать улов в течение трех часов.

Из-за этого противоречия в конце прошлого года суда перестали выходить в море. Сейчас рыбаки работают, но под страхом штрафов. И если вопрос не решат в ближайшее время, отечественная рыба уплывет за границу, где она пользуется спросом. Прежде всего пикша и треска — это 70 процентов экспорта.

Треска, изменившая мир

Львиную долю отправляют в Великобританию. Традиционные со времен королевы Виктории fish & chips готовят именно из российской трески — главного биоресурса Баренцева моря. Недаром американец Марк Курлански посвятил ей книгу, ставшую бестселлером, — «Треска. Биография рыбы, которая изменила мир».

Северяне додумались ее вялить, южане — подсаливать. В начале XX века научились быстро замораживать, построили специальные траулеры, создали рыбодобывающие компании. И до сих пор треска считается самой популярной промысловой рыбой. По-прежнему ее любят португальцы, испанцы. Закупают Южная и Северная Америка.

Россия экспортирует также камбалу, зубатку, сельдь, мойву. Путассу пользуется спросом в Нигерии. Эта рыба дешевая: в среднем 50 рублей за килограмм.

Азиаты предпочитают окунь и палтус — покупают и головы, и хвосты.

Более того, иностранцы частенько перерабатывают и перепродают у нас нашу же рыбу. Только перемороженную. Недорогая и вкусная отечественная продукция по большей части проходит мимо россиян. А та, что есть, мало кому по карману.

Из чего складывается ценник

По данным Федеральной антимонопольной службы, стоимость продукции на стадии вылова, то есть то, что получают рыболовецкие предприятия, — это 25-30 процентов конечной цены.

Еще 25 — производственные расходы: портовые тарифы, топливо, электроэнергия.

Плюс 25-30 — переработка, фасовка, перевозка, посреднические услуги.

Например, доставка с Дальнего Востока в европейскую часть России может поднять ценник на 10-15 процентов.

Торговые предприятия берут еще примерно 20. Здесь многое зависит от спроса, маркетинговой политики ретейлеров, их общих издержек.

Словом, рыба сильно дорожает по пути из рыболовецкой сети в торговую. Многое зависит и от региона. Например, по данным сервиса «Ценомер», в начале июня килограмм рыбы в столице продавали за 400 рублей, в Челябинске — за 220. В супермаркете в Тюмени — за 300. Сказалась и пандемия, но это временно. А бюрократические проволочки и наценка посредников — постоянная проблема.

И почти все собеседники уверены: стоит это изменить — треска, семга и форель вернутся на наши столы, подешевев как минимум вдвое.