Межрегиональная ассоциация прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна: Рыбные квоты. Финишная кривая
Как Вы оцениваете состояние рыбопромышленного комплекса России?
Это зависит от того, что понимать под термином «рыбопромышленный комплекс». Если опираться на классификатор по видам экономической деятельности, то«рыболовство и рыбоводство» развивается успешно. Вылов держится на уровне 4.7 миллионов тонн, как в 2015 и 2016 годах. Расчетный объем производства пищевой рыбной продукции не менее 4,1 миллионов тонн. Искусственное выращивание товарной рыбы и морепродуктов в 2017 году находилось в стадии роста. Со скрипом, но заработало законодательство об аквакультуре, государство формирует рыбоводные участки, субсидирует товарное рыбоводство. О результатах пока рано говорить, тем не менее, это правильное и перспективное направление. В деятельности «переработка и консервирование рыбо- и морепродуктов», где не учитывается производство продукции на судах рыбопромыслового флота (это не менее 90% всей продукции), есть своя специфика. Пока еще на береговых предприятиях много импортного сырья. Группы «торговля розничная рыбой, ракообразными и моллюсками в специализированных магазинах» и «торговля оптовая прочими пищевыми продуктами, включая рыбу, ракообразных и моллюсков» живут отдельной жизнью. У них своя «особая экономика», за которую почему-то «по шее» достается рыбакам.
Есть еще судоремонт, техническое обслуживание рыбопромыслового флота, производство орудий лова, тары, портовые услуги, транспортировка, хранение рыбы и морепродуктов, научные исследования, подготовка плавсостава. Кроме этого, искусственное воспроизводство водных биоресурсов на водоемах нашей гигантской страны. Вот и попробуйте теперь ответить на вопрос «какое состояниерыбопромышленного комплекса России». Хотя, справедливости ради, надо отметить, что Федеральное агентство по рыболовству осуществляет свою деятельность строго по Закону о рыболовстве и на основании утвержденного Правительством России положения о деятельности Агентства. А там, и в законе и в положении, до сих пор не прописано и половина того, о чем говорилось выше. В последние пять лет при двухуровневой схеме управления рыбопромышленным комплексом смежные инфраструктурные вопросы «надежно буксуют» в межведомственной бюрократической трясине.
- По итогам пресс-конференции В.В. Путина, на которой директор Мурманского рыбокомбината Михаил Зуб поднял вопрос распределения инвестквот, глава государства поручил правительству до 1 марта сделать доклад на эту тему. Премьер-министр Дмитрий Медведев в свою очередь дал указание Минсельхозу в срок до 15 февраля 2018 года «представить предложения по расширению доступа рыбохозяйственных организаций к получению доли квоты добычи (вылова) водных биоресурсов, предоставленной на инвестиционные цели в области рыболовства». Можете прокомментировать?
Первое.Гонка за рыбными квотами. Конечно же, не имеет никакого отношения к повышению эффективности российской рыбной промышленности. В скором времени этот процесс приведет к сырьевому дисбалансу. То есть, к распылению (размельчению) ограниченных ежегодными общими допустимыми уловами (ОДУ) объемов водных биоресурсов (ВБР) среди давно работающих предприятий и прибывающих в отрасль новых пользователей. Итог законодательного «эксперимента» понятен - рыбного сырья на всех не хватит. Что это значит практически? В первую очередь, недозагруженность производственных фондов и снижение экономических показателей работы субъектов малого и среднего предпринимательства в морском (основном) секторе рыбной промышленности, включая береговые предприятия. А это более 1000 предприятий. Через некоторое время у большинства рыбодобывающих компаний просто не будет экономических возможностей и стимулов участвовать в инвестиционном процессе. Кому-то пароходы в ближайшие 20 лет будут уже не нужны, им кредиты за построенные объекты отработать надо, да еще и заработать что-то хотелось бы. А кому-то хотя бы как-нибудь прожить на остатках квот до новых договоров, пытаться объединяться или продаваться. Что там будет после «2033-го»? Да, сегодня никто не думает об этом, более того, и не знает. Стратегия развития отрасли? Так она, вообще, до 2030 года. В проекте.
Что настораживает. На самом деле в Российской Федерации запущен законодательный механизм «стимулирования» роста затрат на производство пищевой рыбной продукции. А впереди усиливающаяся конкуренция. Оттуда, где для бизнеса нет государственных сборов за пользование водными биологическими ресурсами, ниже налоги на производственную деятельность, а также отсутствует в каком-либо виде "инвестиционная мобилизация", к нам на рынок приплывет еще больше импортного сырья и готовой рыбной продукции. Тенденция уже видна в таможенной статистике 2017 года.
Второе. Береговая рыбопереработка. Вопросы и трудности в производственной деятельности этих предприятий, конечно же, есть, в том числе и по покупке сырья. Только ответы на них лежат в практической экономике рыночных отношений, в структуре сверхвысоких затрат на производство пищевой продукции в районах Крайнего Севера. А еще в ценовой конкуренции с переработкой рыбы непосредственно в море на рыбопромысловых судах. Но, уж извините, там, на судовых фабриках, тоже работают российские граждане, и их семьи также живут в приморских городах России. Объективные противоречия между «морем и берегом» государство частично могло бы скорректировать с использованием мер налогового и тарифного регулирования, но точно не способом отбора квот у рыбодобычи в пользу береговой рыбопереработки. Тем более, что попытка доказать то, что экономическая основа рыбной отрасли лежит на «суше, а не в воде», уже была проделана в Мурманске в 1995-2001 годах. Закончилось все перепродажей береговыми фабриками своих рыбных квот тем, у кого есть флот. После той истории были многолетние судебные разборки между участниками «деловых» отношений. Вообще говоря, постановка вопроса в форме «Кто на свете всех милей, всех румяней и белей» ущербна в основе своей.
По-существу: перетягивание «сырьевого каната» из районов промысла на берег приводит лишь к росту затрат производства в отрасли. К эффективности это не имеет никакого отношения, если, конечно, не стоит задача по ее снижению.
Третье. Главное. За несколько месяцев до перезаключения с рыбодобывающими компаниями долгосрочных договоров пользования водными биоресурсами ситуация вокруг квот набирает обороты. Почти каждую неделю возникают какие-нибудь свежие отраслевые сюжеты. Типа: анонимных писем президенту, хлестких заявлений высокопоставленных чиновников, изменений в еще неостывшие от подписи, только что принятые правительственные распоряжения, новые поручения и т.п. Тут еще из издательства «потребитель» вырос «редакционный поэт» Михаил Изяславович – директор и журналист в одном лице.
«Непонятно про что, неизвестно о чём
Я с тобой говорил и о том и о сём.
Я с тобою ушел неизвестно куда,
Но дойти я не смог ни туда ни сюда».
Короче, суета. Целью этого нескучного "рыбного движения" Дома Народов, несомненно, является – любой ценой отобрать у кого-нибудь право на добычу водных биоресурсов и передать это право кому-то еще. О чем мы и говорили в самом начале этой увлекательной истории - три года назад.
- В поручениях Минсельхозу по итогам встречи с дальневосточными рыбопромышленниками Председателя Правительства России Д.А.Медведева один из пунктов гласит: «освоение квоты добычи ВБР на инвестиционные цели принадлежащими инвестору судами рыбопромыслового флота, не являющимися объектом инвестиций». Означает ли это, что получив квоту под киль судно можно и не строить?
Нет. Пока под инвестиционную квоту надо строить судно на российской верфи и вылавливать инвестиционную рыбу только этим судном, иначе идея «квот под киль» и под судостроение будет уже абсолютно нелогична.
Министр сельского хозяйства России Александр Ткачев и авторы единственного в мире «механизма стимулирования», обозначили целевым показателем - за 5 лет с помощью инвестиционных квот обновить флот рыбной промышленности на 40%. Получается примерно 900 морских судов. Даже если считать, что современное рыбопромысловое судно в три раза эффективнее старого, то выходит, что должно быть построено 300. Министр промышленности и торговли России Денис Мантуров, поднял планку еще выше, заявив в Государственной Думе в мае 2017 года: «при тех прогнозах, которые мы получили от Росрыболовства, с учетом принимаемого правила "квоты под киль", общая потребность составит более 400 единиц».
В 2017 году подано 34 заявки на строительство рыбопромысловых судови 34 на строительство рыбоперерабатывающих заводов. Под эти готовые инвестиционные объекты у всех, повторяю, у всех без исключения предприятий добычи изымут 20% объема ОДУ утвержденных ВБР, и первый раз разделят изъятый сырьевой ресурс по долям между несколькими компаниями-победителями, я бы сказал настоящими энтузиастами. Если задумки чиновников по целевому показателю в 40% (300 или 400 новых судов) сохранятся, то для реализации такими темпами грандиозного судостроительного плана перераспределять «квоты добычи (вылова) водных биоресурсов в морских водах» в пользу «квот на инвестиционные цели» будут неоднократно. В декабре 2016 года Заместитель министра сельского хозяйства Российской Федерации - руководитель Федерального агентства по рыболовству И.В.Шестаков обратил на это внимание: «Если программа будет признана успешной, через пять-шесть лет я не исключаю возможности, что она может быть продолжена, и будет дополнительный какой-то объем квот, выделенный для инвестиционных целей, если того потребует ситуация».
Согласно принятой модели, каждый раз, когда новые энтузиасты будут вводить в эксплуатацию очередную партию инвестиционных объектов, будет выводиться 20% объема ОДУ утвержденных ВБР из «договоров для осуществления рыболовства в морских водах». Это коснется всех, кто имеет такие договоры, в том числе и тех, кто уже построил инвестиционный объект и имеет дополнительный «договор пользования водными биоресурсами в инвестиционных целях». Худеть будут все без исключения, а слегка поправляться, учитывая немалую цену объектов инвестиций, некоторые. Кроме этого, как и все остальные, первые энтузиасты не застрахованы в обозримом будущем от следующего «дачного письма», от нового поручения и от очередного изъятия у них сырьевого ресурса. Это «объединяет» и тех и других. Заставляет думать.
Тут еще один любопытный «ребус» образовался в этой истории с квотами и с обновленным «образом» отрасли. Если смотреть официально озвученный должностными лицами Минсельхоза России проект «Стратегия развития рыбопромышленного комплекса Российской Федерации до 2030 года» (стр. 167), то с использованием инвестиционных квот авторы новой отраслевой модели на самом деле планируют всего 78 новых рыбопромысловых судов. Вот как оно на самом деле. Но, зато каких! Например, на Северном рыбохозяйственном бассейне для трески и пикши предусматривается 25 современных траулеров и ярусоловов с общей производительностью, ни много ни мало - 375 тысяч тонн в год. Заявки на строительство 24-х уже поданы. Это мощные морозильные суда-фабрики, в основном ориентированные на экспорт продукции с высокой добавленной стоимостью (филе). Таким судам возить мороженную неразделанную рыбу в порт на береговые фабрики экономического смысла нет.
Одновременно в 2017 году на Северный рыбохозяйственный бассейн под инвестиционные квоты подано 18 заявок на строительство новых береговых фабрик по производству филе трески и пикши. Им тоже нужно сырье для 100% загрузки. Если это малые фабрики типа «С» с производительностью 8 тонн филе в сутки, то им всем вместе взятым ежегодно понадобится не менее 60 тысяч тонн сырца. А если в этом списке есть несколько фабрик большой и средней мощности типа «П» и «Р» по 50 или 25 тонн филе в сутки, то в этом случае 18 заявителям в год и 100 тысяч тонн мало. Кроме того, в Мурманске работают десяток «старых» фабрик, которым тоже каждый день нужна треска и пикша.
Ну, и теперь самое интересное. Смешанная Российско-Норвежская комиссия по рыболовству определила на 2018 год для России квоту вылова трески в объеме 331 тыс. тонн, пикши - 86 тыс. тонн. В ближайшие годы величина ОДУ будет снижаться, рост ожидается после 2021 года. Вернемся в «стратегию». На Северном рыбохозяйственном бассейне 25 судов с общей годовой производительной мощностью 375 тыс. тонн. По-хорошему, запаса трески и пикши только для их загрузки и хватает. «Вот такая, понимаешь, загогулина получается» с сырьевым обеспечением стратегий и планов.
Валентин Валентинович Балашов
Председатель правления Межрегиональной ассоциации
прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна
Мурманск, январь 2018 год
