ВИДЕОинтервью Ильи Шестакова: «Мотивируем рыбаков работать на внутренний рынок»
В прошлом году Россия поставила рекорд по добыче рыбы. Что будет дальше? В какую сторону «плывет» отечественный рыбный рынок рассказал глава Федерального агентства по рыболовству Илья Шестаков на Петербургском международном экономическом форуме.
КАК ПОБИТЬ РЕКОРДЫ ПРОШЛЫХ ЛЕТ
- В прошлом году, по данным Росрыболовства, был рекордный уровень добычи рыбы. Вы на заседаниях говорили, что в этом году можем рекорд побить. За счет чего?
- В 2017 году наши рыбаки добыли 4,9 миллиона тонн. Это рекордный вылов за период с 1993 года. Произошло это в силу разных факторов. Один из важнейших тот, что постепенно мы смогли настроить работу и организовать промысел совместно с рыбацким сообществом, решить административные вопросы, связанные с доставкой уловов на берег, с ограничениями, которые были раньше на промысле. Это, конечно, облегчение для отрасли. Произошло снижение административных барьеров со стороны погранслужбы, которая ведет контроль за рыбаками в море. Они, в свою очередь, стали вкладывать деньги в модернизацию флота. Это и работа отраслевой науки. Для перспективных видов промысла на Дальнем Востоке – скумбрии и сардины иваси, которые вернулись к нашим берегам спустя длительный промежуток времени, мы возродили промышленную разведку. Научные судаспециально работают в экспедиции для того, чтобы наводить рыбаков на скопление рыбы. Все это в совокупности дает нам возможности увеличивать поступательную динамику по вылову.
- Россияне очень любят лосося, правда, не все могут его себе позволить. Совсем скоро стартует лососевая путина на Дальнем Востоке. Какие прогнозы по вылову?
- Путина начнется 1 июня. Стартует она с Камчатки. Прогнозы по этому году достаточно неплохие. Но лосось – рыба, которую достаточно сложно спрогнозировать заранее. Наше научное судно начнет работать непосредственно на подходах лососевых для того, чтобы более четко оценивать перспективы промысла. В прошлом году объем вылова по всему Дальневосточному бассейну был среднестатистическим за последние пять лет. Но, например, на Камчатке - практически рекордный показатель добычи за все время. Были проблемные вопросы с промыслом в Сахалинской области. Во-первых, из-за климатических изменений рыба уходит севернее. В этом году мы ожидаем, что большие подходы будут в Камчатском крае, в Магаданской области.
Во-вторых, на Сахалине в свое время было сформировано очень много рыбопромысловых участков, и, конечно, частный бизнес – пользователи участков – заинтересован выловить как можно больше. Вопросы сохранения запаса, захода рыбы на нерестилища отходили у рыбопромышленников на второй план. В итоге сократилась популяция лососевых, которая нерестилась в реках Сахалина. И, соответственно, сократился вылов. В этом году мы снижаем промысловую нагрузку на запас – ввели ряд ограничительных мер. К тому же Сахалин – это регион, где работает самое большое количество рыборазводных заводов, которые сейчас в большей степени влияют на воспроизводство лососевых. Надеемся, что ситуация развернется в лучшую сторону.
- Из года в год в эксперты обсуждают вопрос доставки рыбы с Дальнего Востока в Центральную часть. Проблем с этим хватает. Есть какие-то положительные сдвиги?
- Положительные изменения есть. В рамках работы с ОАО «РЖД» нам удалость сократить сроки доставки. Сейчас рыба с Дальнего Востока едет за 7-10 дней, а не 20-25 дней как раньше. Введен ряд новых рыбных терминалов в портах. На Камчатке, на Сахалине. Открылась новая контейнерная линия по перевозке рыбы морским путем.
- Это Северный морской путь?
- Нет, это южный путь через Суэцкий канал. С точки зрения сроков это, конечно, долго. Но с точки зрения стоимости - дешевле, чем железная дорога.Объем ж/д перевозок тоже увеличился, хоть и незначительно.
Остаются проблемы, которые необходимо решать. Они связаны с развитием портовой инфраструктуры и строительством новых холодильников.Инвестиционные обязательства владельцев портов мы предусмотрели в договорах аренды причальных стенок, которые являются федеральной собственностью и находятся в управлении нашего подведомственного учреждения «Нацрыбресурс», но пока инвесторы спроектируют, приступят к строительству…это время. Чтобы наша инфраструктура конкурировала с портами Кореи и Японии потребуется не менее 3 лет.
САМИ ПЕРЕРАБОТАЕМ – ДРУГИМ ПРОДАДИМ
- Россия продает на экспорт рыбу, которую другие страны потом перерабатывают и перепродают гораздо дороже. Не обидно, что мы отдаем другим то, что могли бы делать сами?
- Обидно. Задачу по изменению структуры экспорта мы поставили для себя как основную. Для этого мы ввели инвестиционные квоты, направленные на строительство судов с перерабатывающими фабриками на борту и строительство новых перерабатывающих заводов на берегу. После первого этапа распределения инвестквот, ожидаем, что на Дальнем Востоке будет построено 10 заводов, на Северном бассейне – 12-15. Для всех этих предприятийпредусмотрено обязательство по производству продукции с высокой добавленной стоимостью.
Рынок будет диктовать: пойдет ли эта продукция на внутренний рынок или отправится на экспорт. Мы сейчас видим положительную динамику в этом направлении - экспорт по итогам четырех месяцев, по данным ФТС, по переработанной продукции, по рыбному филе вырос на 48%. По замороженному сырью - постепенно сокращается. Понятно, что ситуация должна меняться более глобально. Но для этого надо подождать, когда новые суда и заводы будут введены в эксплуатацию.
- Почему в России год от года снижается потребление рыбы?
- Стоимость рыбы, которая сейчас есть на внутреннем рынке в розничных сетях, достаточно высока. Ее доступность снижается по сравнению с альтернативными видами животного белка. На это есть несколько причин. Это, конечно, рост курса доллара, сокращение покупательской способности.Но основная проблема в том, что наценка на рыбную продукцию от стоимости производителя до розничной цены накручивается в три раза. Этот вопрос необходимо решать. Один из вариантов - мотивировать рыбаков работать на российский рынок и сокращать число посредников. Мы уже разрабатываем и внедряем для этого меры. За счет увеличения предложения и прямых контрактов можно будет снизить стоимость рыбы на прилавке.
- У нас есть бренд «Русская рыба». Он создан для иностранцев или для нашего покупателя?
- Для тех и для других. Для нас важно, чтобы российский потребитель понимал, что он покупает отечественную рыбу. Рыбу дикую, натуральную - продукт высокого качества. И, конечно, этот же посыл важен для международных поставок. С новым продуктом глубокой переработки нам придется завоевывать европейские рынки. Нас там пока никто не ждет. Под брендом «Русская рыба» мы участвуем в международных выставках – так он постепенно становится узнаваемым.
МАРКИРОВКА ИКРЫ – ЗАЩИТА ОТ БРАКОНЬЕРСТВА
- Минпромторг ратует за механизм маркировки товаров. В том числе рыбы. На ваш взгляд, это необходимо?
- Мы сами выступили с такой инициативой. В пилотный проект предложили включить продукцию из осетровых видов рыб - икра и мясо осетровых.Это необходимо для того, чтобы снизить возможность легализации на рынке продукции из диких осетров, которые выловлены браконьерами, в том числе путем продажи ее как произведенную в рамках товарной аквакультуры. То есть, во-первых, мы хотим «убить» браконьерскую продукцию,которая не сможет маркироваться. Во-вторых, выявить те аквакультурные хозяйства, которые при производстве осетровой икры из выращенной рыбы подмешивают икру диких осетров, выловленных браконьерами. Смешивают - и тем самым легализуют. Сейчас мы создали и ведем реестр предприятий, которые занимаются осетроводством. Мы понимаем, какой объем продукции они могут производить и сможем сопоставить. Маркировка нужна для того, чтобы отслеживать непосредственно реализацию.
- Есть мнение, что как только маркировка на икру будет введена, цены еще больше вырастут.
- С точки зрения самой системы маркировки – нет, так как она в стоимости продукции будет занимать 0,1%. И это я завысил цифру. Но, возможно, из предложения на рынке уйдет достаточно большой объем браконьерской продукции. И у осетроводов зачешутся руки повысить стоимость. Но в дальнейшем маркировка приведет к росту объемов производства. А осетровые – это уникальный запас особо ценных видов рыб, который есть в России. Ряд видов даже под угрозой исчезновения, и их необходимо сохранить.
- В России, по инициативе Росрыболовства, проводится международный рыбопромышленный форум. Какая главная тема будет в этом году?
- В этом году мы предложим нашим гостям обсудить вопросы состояния мирового рыболовства и заглянуть за горизонт, в 2050 год. Да, это кажется далекой перспективой. Но только на первый взгляд. Некоторые соглашения, переговоры по управлению мировыми запасами ведутся на протяжении десятка лет. Поэтому для нас очень важно оценить, что будет к 2050-му году. Важный момент - сейчас мы не используем по максимуму возможности Мирового океана. Мировой объем вылова стабилизировался на уровне 93-95 млн тонн в год. А мог бы быть 200 млн тонн. За счет неиспользуемых ресурсов. Но пока это экономически не оправдано – эти запасы пока недоступны для освоения современными орудиями лова и технологиями - рыба обитает на очень больших глубинах. Но наука движется вперед, и мы поставили задачу открыть эти возможности для рынка. Наши отраслевые научно-исследовательские институты совместно с Российской академией наук в этом году приступили к масштабному проекту по изучению обитателей глубоководного пояса дальневосточных морей и разработке технологий для их промысла.
