Льготные клешни
Общины коренных малочисленных народов, прикрываясь льготами, хотят добывать одним катером сотни тонн краба.
Эксперты отрасли следят за ежово-крабовым скандалом в Приморском крае. Уже более двух лет продолжается судебная тяжба между общиной «Родник» и департаментом рыбного хозяйства администрации Приморского края. Прикрываясь льготами коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (КМНС), а именно тем, что государство предоставляет им водные биоресурсы в пользование для осуществления рыболовства в целях обеспечения традиционного образа жизни, ряд предпринимателей захотел получить квоты на вылов самых валютоемких объектов промысла в России.
Попытка заполучить федеральные активы стоимостью сотни миллионов рублей была предпринята еще в 2016 году. Община «Родник», которая уже имела квоты на промысел красной рыбы в Ольгинском районе Приморского края, решила пополнить свой квотный портфель. Она обратилась в департамент с заявкой на предоставление 30 тонн краба-стригуна, 50 тонн краба камчатского, 30 тонн краба волосатого, 2 тонн креветки травяной и т.д. В качестве района добычи ВБР заявителем указана подзона Приморье южнее мыса Золотой, а в качестве судна – катер, бортовой номер Р 06-31 ПЖ, договор аренды сроком действия до 31.12.2016.
Если государство будет реализовывать право добычи этих объектов на торгах, то оно могло бы выручить сотни миллионов рублей. При этом все крабы, ежи, трубач, креветки и моллюски являются объектами промышленного рыболовства и закреплены за пользователями, то есть за предприятиями комплекса Приморского края, часть из которых являются градообразующими.
Однако «валютные аппетиты» родовой общины не были удовлетворены. Департамент рыбного хозяйства отказал заявителю на законных основаниях. Действующее законодательство не предусматривает выделение квот на виды биоресурсов, которые никогда не были традиционными объектами промысла коренных народов. По результатам рассмотрения данной заявки департамент пришел к выводам о том, что водные биоресурсы внутренних морских вод не распределены Приморскому краю для осуществления в 2017 году традиционного рыболовства.
Общины через суд стали оспаривать отказ профильного краевого ведомства. Но суд поддержал чиновников администрации и высветил детали этого процесса, которые дают оценку истинных мотивов руководителей общины и морально-этической стороны этого дела.
Еще на стадии переговоров у чиновников возникал законный и резонный вопрос: могут ли руководители общины доказать, что запрашиваемые лимиты объектов традиционно добывались малочисленными коренными народами Севера? Ведь сложно представить, что тазы или удегейцы в Приморье доставали краба с глубины 200 метров или ныряли за ежом на 40 метров.
Ответ на этот вопрос лежит не только в законодательной плоскости. Это вопрос морали для тех, кто сегодня выступает и представляет в обществе интересы КМНС. На недавней встрече с общинами заместитель директора департаменты рыбного хозяйства Валерий КОРКО привел примеры того, что уже две общины подали заявки на квоты не совсем традиционных для КМНС водных биоресурсов, таких как краб. При этом одна из общин зарегистрирована в Пожарском районе, расположенном далеко от моря. «Разве для них это традиционный лов?» - задал риторический вопрос замдиректора департамента.
Единственным аргументом в судебном процессе стало письмо директора Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН Виктора Ларина. В нем утверждалось, что «наиболее важным занятием у всех аборигенов юга Дальнего Востока было рыболовство в реках», «для разового питания предки удэгейцев в водах Японского моря добывали разную морскую живность», в том числе морскую капусту, трепанга, креветок, краба, мидий, гребешка.
Но исторические данные о том, что кто-то в далеком прошлом мог иногда скушать пару крабов или морских ежей, вряд ли могут быть основной выделения квот. А вот данные ТИНРО-Центра указывают, что в пределах 20-метровой зоны изобаты у побережий Тернейского, Лазовского и Ольгинского районов, которая может находиться на расстоянии до 7 км от берега, отсутствуют промысловые запасы спизулы, трубача, камчатского краба, краба-стригуна опилио, краба волосатого четырехугольного. Специализированный промысел травяной креветки в Приморском крае не осуществляется в связи с низким состоянием ее запасов.
В своем решении суд указал и на географическое расположение общин. Согласно закону, водные биоресурсы предоставляются в пользование в целях обеспечения традиционного образа жизни в местах традиционного проживания коренных малочисленных народов в Приморском крае, к которым отнесены Красноармейский, Лазовский, Ольгинский, Пожарский, Тернейский муниципальные районы Приморского края, но никак не внутренние морские воды РФ, где, исходя из заявки общины, предполагается вести традиционное рыболовство.
Аппеляционную жалобу общины «Родник» суд не поддержал. Теперь дело заходит в последнюю инстанцию. Для рыбной отрасли это разбирательство - как ящик пандоры. Только в Приморье проживает свыше 1,5 тыс. представителей КМНС. Зарегистрированы 23 общины. Из них заявки на получение водных биоресурсов в прошлом году подали 12. При этом количество общин, заявляющихся на рыболовство, растет. Коренные народы края добывают анадромных и белорыбицу, лов этих объектов ведут не только территориально-соседские общины, но и физлица. В 2017 году в целом заявки подали 400 пользователей от КМНС.
Председатель Союза КМНС Приморья и глава общины «Родник» Валентин АНДРЕЙЦЕВ отмечает, что представители КМНС как физические лица нарушают правила рыболовства. Сегодня разрешения берутся на престарелых родителей и грудных младенцев, а потом все эти лицензии по доверенности передаются тем, кто добывает по ним красную рыбу. «А ведь это персональная льгота, и передаваться она не может», - считают специалисты Росрыболовства.
Противоречия среди КМНС наблюдаются не первый год. В Приморье власти защищают интересы традиционных народов, им лимиты по традиционным видам выделяются в надлежащем объеме. Но нужно признать, что общины больше стремятся сделать это бизнесом, то есть вести промышленное рыболовство как равноценный участник рынка. Правда, заниматься рыбным промыслом на общих правах им не хочется. Получать квоты на сотни тонн ценных биоресурсов и даже не отсчитываться за них - это, фактически, легализованное браконьерство.
