Насколько работает программа импортозамещения в ЕАЭС
Вопрос о необходимости развития импортозамещения стоит перед странами Евразийского экономического союза уже не первый год. На фоне продолжающейся мировой экспансии Китая, а также непрекращающейся политики санкционного давления со стороны стран Запада, создание конкурентоспособной альтернативы импортным товарам видится участникам объединения как один из основных способов экономического развития. В то же время в данном направлении по-прежнему нет существенных прорывов, хотя сделано странами ЕАЭС было достаточно много.
На это неоднократно указывали не только аналитики, но и главы государств. В частности, 11 декабря президент Белоруссии Александр Лукашенко на очередном заседании Высшего Евразийского экономического совета отметил, что в рамках союза был инициирован «ряд мер по импортозамещению в промышленности и сельском хозяйстве», однако участники союза «периодически нарушают договоренности и вносят предложения о беспошлинном ввозе на территорию ЕАЭС тех или иных товаров третьих стран, аналоги которых производятся у нас в Союзе».
Действительно, в последние годы в странах ЕАЭС, как и в самом Союзе, велась работа по развитию импортозамещения. К 2020 году в рамках объединения были отмечены определенные достижения по данному направлению в агрокомплексе, мебельной промышленности, производстве строительных материалов, химической промышленности, фармацевтике, машиностроении, автомобилестроении и т. д. Так, к 2017 году доля импорта промышленной продукции на рынке ЕАЭС сократилась почти на 3% по сравнению с 2013 годом. По итогам 2018 года общий рынок промышленной продукции вырос в физическом и в стоимостном измерении на 6,2% и 2,2% соответственно. Итоговых данных по 2020 году на сегодняшний день нет, однако большинство аналитиков отмечают, что в условиях пандемии коронавирусной инфекции страны ЕАЭС были просто вынуждены усилить работу по импортозамещению, особенно в области продуктов питания и товаров медицинского назначения.
Кроме того, за последние годы в рамках ЕАЭС было подготовлено и принято множество нормативно-правовых документов, которые должны были способствовать развитию импортозамещения. В начале текущего года Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) даже разработала карту индустриализации Союза, которая направлена на «раскрытие импортозамещающего потенциала производителей», а также развитие промышленной кооперации на уровне стран ЕАЭС. К осени на руках у комиссии было 178 совместных крупных проектов с общей суммой инвестиций около $200 млрд. Параллельно были созданы списки предприятий и товарных позиций, наиболее значимых с точки зрения развития импортозамещения.
В рамках пандемии особую роль стала играть медицина, поэтому в ЕЭК сообщили о готовности поддержать ведущие компании стран ЕАЭС по производству медицинского оборудования. Дополнительно о финансировании программы импортозамещения заявил и Евразийский банк развития. Все это, а также многое другое, действительно, свидетельствует о том, что страны ЕАЭС планируют развивать импортозамещение в рамках интеграционного объединения. Однако значительная часть из вышеперечисленного продолжает оставаться только на бумаге, а сам процесс идет крайне медленно и зачастую тормозится самими участниками объединения, которые все чаще рассматривают импортозамещение как защиту национальных интересов от конкуренции внутри Союза.
При этом и в самих странах-участницах ЕАЭС ситуация с борьбой против импорта выглядит в ряде случаев не впечатляюще. В частности, в конце текущего года некоторые эксперты в России заявили о провале политики импортозамещения, которую в стране активно начали развивать после 2014 года как ответ на западные санкции. Нельзя сказать, что РФ не достигла определенных успехов, так как импортозамещение было объявлено национальной программой, которая должна была показать свои первые результаты уже к текущему году. В частности, как заявляют чиновники, наибольший эффект программа оказала на машиностроительный сектор: доля российской продукции в тяжелом машиностроении увеличилась с 40 до 67%, в нефтегазовом – с 43 до 54,7%, в пищевом – с 12 до 40%. Параллельно в химической и металлургической промышленности доля импортозамещения в ряде случаев стала достигать 100%. В стране активно стала развиваться фармацевтическая промышленность, и даже появились целые «экосистемы», позволяющие обеспечить технологическую независимость местных производителей.
Однако, с точки зрения простого обывателя, импортозамещение всегда воспринималось преимущественно как замещение иностранных продуктов питания. И в данном случае значимых результатов России пока достичь не удалось, хотя и здесь, несомненно, есть определенные успехи. Так, значительно выросло производство мясомолочной продукции, а также рыбы. В розничной торговле стало более 90% продуктов российского производства. При этом достигнуть запланированных несколько лет назад показателей все же не удалось. Объем импорта молочной продукции к концу 2020 года должен был уменьшиться на 30%, но сокращение составило 20%. Плодоовощная продукция стала завозиться из-за границы лишь на 11% меньше вместо запланированных 20% (ввоз овощей сократился на 27%, тогда как должен был более чем на 70%). Существенно уменьшился только импорт мяса – на 65%, хотя и здесь до запланированных значений данный показатель также не дотянул.
Таким образом, Россия так и не смогла заместить весь критический импорт продуктов питания. Страна просто начала восстанавливать производство в соответствии со своими климатическими возможностями. При этом множество позиций, которые могли бы производиться или выращиваться в РФ, по-прежнему массово ввозятся на территорию страны, в том числе и при помощи стран-участниц ЕАЭС. В частности, можно вспомнить о Белоруссии, которая за годы эмбарго неоднократно была уличена в реэкспорте запрещенных к ввозу в РФ товаров. Подобные факты, по мнению ряда аналитиков, являются одной из причин торможения процесса импортозамещения в России, как и неповоротливость бюрократической машины, коррупция и недостаточное финансирование. Ярким примером этого может служить процесс импортозамещения в сфере ИТ-технологий, где правительству РФ в очередной раз пришлось переносить сроки замены иностранного ПО на отечественное в связи с отсутствием российских аналогов либо крайне слабым их качеством.
Не лучше обстоят дела и у других членов ЕАЭС. В частности, в Белоруссии также заявляется о том, что страна должна двигаться по пути импортозамещения и формально в республике делается для этого довольно многое. По итогу 2019 года доля импортозамещающей продукции в белорусской промышленности достигала практически 40%, а доля продаж таких товаров на экспорт была около 50%. Сегодня планируется, что в 2025 году страна произведет такой продукции на сумму более $22 млрд. Кроме того, недавно были определены несколько основных направлений развития импортозамещения на следующую пятилетку: переработка местного сырья, в первую очередь древесины, развитие высокотехнологичных производств, создание электроиндустрии в связи с появлением БелАЭС, фармацевтика и биотехнология, а также космические технологии. Всего планируется заменить около 2 тыс. товарных позиций.
Однако в данном случае есть ряд проблем, которые вполне могут оставить все планы белорусских властей на бумаге. В частности, это устаревшие технологии, не позволяющие экономике республики производить на месте многое из того, что нужно для ее дальнейшего развития. Кроме того, недостаточная мотивация руководителей предприятий и персонала, что связано с плановой экономикой и низкими зарплатами, а также слабое участие частного бизнеса в кооперационных цепочках, задействованных в программе импортозамещения. Эти, а также ряд иных проблем уже который год не позволяют Белоруссии сокращать уровень импорта, а доля зарубежных компонентов в белорусской продукции по-прежнему остается высокой и в ряде случаев достигает 70%.
Не меньшие проблемы с импортозамещением наблюдаются и в Казахстане. Здесь более 90% товаров лёгкой промышленности не производят, а покупают. В строительной отрасли доля завозимых из соседних стран товаров по некоторым категориям составляет свыше 95%. Кроме того, импортозависимыми остаются около 20% из 30 основных наименований сельхозтоваров: мясо птицы, рыба, колбасные изделия, молочные продукты, сахар и яблоки. К примеру, доля импорта сухого молока составляет 95%. Поэтому неслучайно казахстанские власти заявили о том, что планируют перейти на полное импортозамещение сельхозпродукции в ближайшие 5 лет. В стране уже объявлено о создании совета по импортозамещению с целью «консультации потенциально успешных предприятий в сфере обрабатывающей промышленности и АПК для выработки действенных предложений в правительство». В рамках работы совета определены более 360 товарных групп в машиностроении, пищевой, легкой, химической и мебельной промышленности, по которым Казахстан в перспективе может отказаться от импорта. Однако в данном случае следует заметить, что подобная инициатива идет в определенный разрез с правилами ЕАЭС. В Нур-Султане прямо заявили, что сегодня речь идет о политике протекционизма, что вряд ли будет положительно воспринято остальными участниками Союза.
Ситуация с импортозамещением в Армении и Киргизии и вовсе выглядит удручающей, вследствие слабой экономки данных стран и присутствия на их рынке продукции из Китая. Однако и здесь страны пытаются переломить ситуацию. В частности, Армения стремится возродить свою легкую промышленность, которая из-за засилья китайской и турецкой продукции оказалась в серьёзном упадке. Ереван уже заявил об одностороннем повышение госпошлины на импорт текстильной продукции. Однако пока окончательно не ясно, насколько такие шаги позволят нарастить собственное производство, так как бизнес пока не стремится вкладывать деньги в страну, где существует политическая нестабильность.
В свою очередь Киргизия считает необходимым сосредоточиться на развитии аграрного комплекса и производстве медицинской продукции. Такое решение было принято в Бишкеке после того, как в мире разразилась пандемия коронавирусной инфекции и страна столкнулась с серьезными проблемами именно в данных сферах жизнедеятельности. Однако и для Армении, и для Киргизии главной проблемой развития импортозамещения по-прежнему является отсутствие серьезного финансирования внутренних проектов. Сами же страны в силу своей специфики не могут самостоятельно двигаться в данном направлении, оставаясь, по сути, главными заложниками от импорта в ЕАЭС.
В целом же стоит признать, что процесс импортозамещения в Евразийском экономическом союзе идет совершенно не теми темпами, которые были запланированы его участниками. И дело в данном случае не только в том, что странам не хватает финансирования, но и в сохранении внутренней конкуренции, которая мешает совместному противодействию торгово-экономическому давлению из-за пределов Союза. В его рамках так и осталось множество проблем и вопросов, которые мешают налаживать евразийские производственные цепочки и наращивать кооперацию. Это, в свою очередь, ведет к разворачиванию политики национального протекционизма внутри объединения, что только усугубляет ситуацию.
