Отраслевая наука и рыбаки встревожены попытками обрушить системы контроля, учета и восстановления осетровых запасов
Недавно выпущенный Министерством природных ресурсов России проект приказа «Об утверждении Списков объектов животного мира, занесенных в Красную книгу Российской Федерации и исключенных из Красной книги Российской Федерации» вызвал резонанс в рыбном хозяйстве. Авторы проекта предлагают перевести в статус краснокнижных все (!) популяции калуги и амурского осетра, что сделает фактически невозможным их полноценное искусственное воспроизводство и надолго, если не навсегда удалит Россию с легальных рынков черной икры.
Главный вопрос, которым задаются и ученые, и чиновники, и рыбаки – на основании каких данных, каких исследований специалисты, приглашенные Министерством природных ресурсов, предлагают включить эти объекты и ряд других промысловых в Красную книгу РФ? Биологического обоснования этой радикальной меры Федеральное агентство по рыболовству, ответственное за управление этими промысловыми биоресурсами, не получало, и ничего подобного не получали и региональные отраслевые научные организации.
Напомним, что в настоящее время мониторингом осетровых занимаются подведомственные Росрыболовству институты: в Европейской части России ГосНИОРХ, в Сибири Госрыбцентр, в Каспийском море и его речной системе – КаспНИИРХ, в Азовском – АзНИИРХ, на Дальнем Востоке – ТИНРО-Центр и его хабаровский филиал.
Что на самом деле происходит с осетром в Амуре?
Дальневосточные ученые однозначно говорят о пусть и не очень высоком, но стабильном состоянии запасов осетровых рыб в реке Амур и его лимане и об отсутствии биологических факторов, способных вызвать их резкое снижение. Для примера, в 2011 г. в реке Амур и в Амурском лимане нагуливалось примерно 265 тыс. экземпляров амурского осетра и свыше 400 тыс. экземпляров калуги.
В 2015 году исследования калуги и амурского осетра осуществлялись в Нижнем Амуре. Плотность распределения молоди амурского осетра на участке 0-150 км от устья увеличилась в 5 и более раз по сравнению с результатами обследований 2008-2011 годов. На этом участке обнаружены особи осетра с метками Владимировского осетрового рыборазводного завода 3-4–летней давности, что подтверждает эффективность работ по искусственному воспроизводству. Молодь калуги заводского происхождения, концентрируется недалеко от места выпуска в Хабаровском районе.
Последние съемки проводились летом 2016 года в лимане р. Амур, были выполнены учетные работы нагульной части популяции амурских осетровых. Численность амурского осетра по данным учетных съемок 2016 г. составила только в лимане около 160 тыс. экземпляров, а калуги – примерно 370 тыс. экземпляров. В расчеты не попала большая часть рыбы, оставшейся в русловой части р. Амур, а также вышедшая для нагула в прибрежную зону других районов нагульной части ареала. Более того, высокий уровень воды в бассейне Амура привел к тому, что осетровые используют для нагула потенциал всего ареала и их концентрация в традиционных районах снижается, поэтому есть все основания говорить о стабильном состоянии запасов этих рыб.
Восстановлением запаса успешно занимаются
Одна из главных причин стабилизации запасов лежит на поверхности – и Россия, и КНР вкладывают значительные средства в восстановление подорванных в прошлом запасов осетровых. С 1988 года в бассейне Амура было начато искусственное воспроизводство осетра и калуги. За этот период в речной бассейн ежегодно выпускалось в среднем 432,5 тыс. штук подрощенной молоди осетровых китайской стороной и 263,3 тыс. штук жизнестойкой молоди – российскими рыбоводными предприятиями. Необходимо отметить, что размер молоди осетровых, выпускаемой российскими предприятиями (в среднем 10 см), в 1,5-2 раза выше, чем таковой у молоди с китайских предприятий, что повышает ее выживаемость, т.к. это рыба почти готова к «взрослой жизни».
Однако в случае внесения калуги и осетра в Красную книгу РФ, работы по их воспроизводству усложнятся в разы. Трудно представить, через какие бюрократические дебри предстоит пробраться рыбоводам, чтобы узаконить деятельность уже существующих и успешно функционирующих заводов осетровых рыборазводных заводов и научно-исследовательских станций. Также неизбежно возникнет проблема из-за трудностей с добычей производителей. Самки калуги и осетра нерестятся не каждый год, что объясняет колебания в численности выпускаемой молоди в разные годы. Поэтому для ежегодного получения потомства требуется значительное количество производителей. Кроме того, ремонтно-маточное стадо нуждается в обновлении и с целью поддержания разнообразия генофонда. Иначе постоянное скрещивание потомства от одинаковых производителей сделает популяцию уязвимой перед болезнями и неблагоприятными условиями окружающей среды и постепенно приведет к ее вырождению.
Вместо контроля – черная дыра
Конечно, организованный браконьерский промысел может стать угрозой для осетровых, как и для любого другого вида рыб. Но тешить себя надеждой, что внесение в Красную книгу РФ станет стеной на пути браконьеров наивно и бессмысленно. Мониторинг сайтов правоохранительных структур показывает регулярные сообщения о задержании браконьеров, добывавших и промысловые, и краснокнижные объекты в самых разных масштабах в самых разных местах, включая заповедники. У Министерства природных ресурсов нет инспекторского состава, так что все краснокнижные виды за пределами особо охраняемых природных территорий автоматически становятся бесхозными и беззащитными. Незаконный промысел и сейчас не пугают санкции за добычу краснокнижных зверей и рыб, напротив, есть риски, что она перейдет в масштабные коррупционные схемы. Поэтому есть смысл сосредоточиться на усилении существующей охраны и на искоренении схем незаконного промысла и оборота осетровых видов рыб.
Однако в случае внесения в Красную книгу осетровых на ком будут лежать обязанности по их защите и мониторингу?
Краснокнижный вид не является промысловым, что автоматически снимает с отраслевой науки функции по изучению их запасов, а с инспекторов территориальных управлений Росрыболовства - ответственность за их охрану. Откровенно говоря, инспектора даже не смогут воспрепятствовать добыче объектов, нерегулируемых Правилами рыболовства. И, естественно, и так немногочисленные силы инспекторского состава будут сосредоточены на охране используемых промыслом объектов. Можно возразить, что существует практика создания межведомственных оперативных групп по контролю и выявлению незаконного промысла, но эта деятельность носит эпизодический характер, в то время как сложившаяся система охраны будет утрачена.
В аналогичной ситуации окажется и отраслевая наука. Весь накопленный за десятилетия региональными отраслевыми институтами опыт изучения осетровых, методики учета, оценка численности и биомассы, прогнозы динамики этих видов, окажутся «за бортом». Есть вероятность, что специалистов региональных институтов будут как посредников привлекать к выполнению мониторинга, однако с учетом того, что ученых даже не пригласили для консультаций и обсуждений, в это верится слабо. Таким образом, «царская рыба» останется полностью за бортом сложившегося мониторинга и охраны. А если нет ни охраны, ни мониторинга, ни искусственного воспроизводства, то получается, что Красная книга в ее нынешнем виде для водных биоресурсов – чисто декларативный документ.
Однако курьезность ситуации состоит и в том, что по ту сторону Амура, Китайской Народной Республике, считают иначе. Амурский остер и калуга являются обычными промысловыми видами в Китае, их ежегодно добывается порядка 300-700 тонн. Получается, что с одной стороны реки эти виды будут определены как исчезающие и охраняться от промысла, а с другой будут свободно использоваться. Такой расклад, по-видимому, только обрадует китайских рыбаков, однако в случае попыток России повлиять на промысел в Китае будет задан тот же вопрос – на основании каких учетных работ, проводимых в соответствии с мировыми стандартами, были получены данные о крайне плохом состоянии запаса, требующие их внесения в Красную книгу?
Кому и зачем надо представлять осетра исчезающим?
Осознавая истинную ситуацию с состоянием запасов осетровых в Амуре, стоит отметить, что необоснованное введение в Красную книгу нанесет удар и по репутации страны. Россия попросту будет выглядеть неспособной охранять и контролировать свои ресурсы, даже несмотря на существующие запреты на промысел. А это лишний аргумент для стран, настаивающих на создании заповедников в районах промысла отечественных рыбаков и стремящихся выдавить Россию с этого рынка. Про рынок черной икры и говорить не стоит – получается страна сама добровольно уйдет с него на неопределенный срок, не оставив себе шансов вернуться.
Второй момент это проблема промысла, когда осетровые попадаются как объекты прилова при использовании ставных сетей. В Приморье уже есть печальный опыт, когда кулуарное необоснованное внесение в Красную книгу ряда бычков едва ли не обрушило промысел в заливе Петра Великого, и только оперативное выведение спасло приморских рыбаков. Случайное попадание краснокнижных объектов в ставные орудия лова (не требующие постоянного присутствия рыбаков) обернется уголовным делом для добросовестного рыбака. Соответственно, это окажет влияние на промысел по всем районам миграции осетровых, а это, к слову, огромные пространства Дальнего Востока. В последние годы крупные особи калуги встречались даже в реках южного Приморья, что говорит об увеличении их численности.
В то же время многолетний опыт показывает – именно легально работающие рыбаки вносят ощутимый вклад в борьбу с браконьерством. Зачастую именно рыбаки сообщают в правоохранительные органы о фактах нелегального промысла, информацию о местах и судах, поскольку браконьеры являются недобросовестными опасными конкурентами для них. История отечественного рыбного хозяйства знает немало примеров, когда убрав рыбаков с легального лова, ННН-промысел получал «карт-бланш» – самые благодатные условия для развития.
Отрасль требует диалога
Представители отраслевой науки решительно не видят никаких оснований для столь радикальных мер как включение всех популяций амурского осетра и калуги в Красную книгу РФ и считают обязательным прямое обсуждение подобных вопросов с Росрыболовством, его территориальными управлениями и региональными институтами, организацию специальных совещаний, рабочих групп и комиссий с их участием.
Масштабное, поэтапное обсуждение любых мер по управлению промысловыми запасами – это нормальная обыденная практика, применяемая Минсельхозом и Росрыболовством. К рассмотрению большинства рыбохозяйственных вопросов привлекаются эксперты, научные организации, представители региональных администраций, рыбопромышленных компаний и ассоциаций и даже общественность. Наиболее яркий пример – это обсуждение и согласование бассейнового прогноза ОДУ и ВВ.
Утверждение объемов допустимых уловов на Дальневосточном бассейне начинается за полтора-два года перед промыслом с заседаний региональных специализированных советов, куда входят специалисты региональных институтов. Затем цифры, полученные в ходе анализа результатов научных исследований, обсуждаются на Ученом совете ТИНРО-Центра и ВНИРО, после чего следует их рассмотрение на Отраслевом совете по прогнозированию в Москве, далее обоснование этих объемов представляется на суд рыбаков и региональных администраций на Дальневосточном научно-промысловом совете, после чего проходят открытые общественные слушания с участием любых заинтересованных лиц, и лишь тогда к рассмотрению прогноза и всех материалов обоснования приступает государственная экологическая экспертиза. На любом из этих семи этапов возможны корректировки, замечания, Росрыболовство ни от кого не скрывает на основании каких исследований, каких методик учета, предлагаются эти объемы.
В этом свете совершено непонятно почему законопроект, предлагающий внесение в Красную книгу промысловых объектов, был не просто составлен без участия региональных институтов, которые осуществляют их постоянный мониторинг, но и пришел в НИИ без каких-либо материалов обоснований. Также без материалов обоснований документ был опубликован на официальном сайте Министерства природных ресурсов и на едином портале обсуждения законопроектов regulation.ru, где, к слову, он набрал свыше 80 (!) голосов против и всего 1 за.
В настоящее время ТИНРО-Центр направил во ВНИРО и Федеральное агентство по рыболовству свои замечания к проекту приказа Минприроды, включающие результаты учетных съемок осетровых в Амуре, официальные публикуемые объемы вылова в КНР, выпуск заводской молоди. Ученые и чиновники надеются на конструктивный диалог с Министерством природных ресурсов в вопросах управления промысловыми объектами.
