Рыбное сообщество запуталось в своих сетях
За семь лет чиновники и парламентарии так и не смогли выдать концепцию модели рыбохозяйственного комплекса. Но вообще, есть ли прок в том, чтобы заставлять рыбаков строить ненужные им суда? Может, актуальнее обеспечить крупнотоннажным морским транспортом российскую экспортно-импортную политику со странами БРИКС? Подробности в статье координатора проекта «Морская политика» Центра стратегических оценок и прогнозов Анны Горновой.
ВГосдуме прошли парламентские слушания на тему: «Законодательное обеспечение стратегического развития рыбохозяйственного комплекса РФ». Мероприятие было посвящено очередному правительственному законопроекту, которым предлагается постепенно перераспределять квоты вылова в пользу судовладельцев, строящих рыбопромысловый флот на российских верфях. Подобная система закрепления ресурса за судном существует в зарубежных странах и поддерживается льготными кредитами. Эту практику решили опробовать и у нас, сперва назвав её «квоты под киль», а затем «инвестквоты», и поддержать таким образом заказами развитие российских верфей.
О технологическом суверенитете в отрасли государство задумалось ещё семь лет назад в 2015-м году. Тогда на заседании президиума Госсовета президент России Владимир Путин поставил отрасли задачу обновить производственные мощности. С тех пор Госдума рассматривала, отклоняла и принимала десятки законодательных актов, пытаясь сломать «исторический принцип» закрепления ресурсов за юрлицами, который был основой у российских рыбаков вплоть до 2019 года.
И вот спустя семь лет бесполезно потраченного времени на бесконечные заседания, съезды, конгрессы и обсуждения (а именно время у нас считается самым ценным ресурсом) отраслевое сообщество, куда входят не только рыбные компании, но и все отраслевые парламентарии и чиновники различных уровней, так и не смогло выбрать и представить обществу и руководству страны концепцию модели рыбохозяйственного комплекса, которую законодатели должны обеспечить законами, потому что именно в этом состоит их прямая функция. Конкретно, что будет представлять наша рыбная отрасль через 5−10 лет, — модели нет. Но вариантов немного.
Первый вариант: крупные корпорации, владеющие современным промысловым флотом, полным циклом переработки и доставки в магазин.
Второй вариант: сохранение в отрасли разнородности крупного, малого и среднего бизнеса и упор на современные рыбоперерабатывающие предприятия. Но едва ли в данной модели мы получим современный крупный океанический флот для работы в удалённых районах Мирового океана и технологический суверенитет.
Логика выбора здесь проста. Рыбные ресурсы у нас принадлежат государству. Народу неважно за кем, как и на какой срок они закреплены. Людям важно качество и доступность цены рыбы в магазине — это первый критерий выбора.
Государство может поставить задачу технологического суверенитета в отрасли и обновления флота. Но это явно не та задача, которую нужно поручать малому и среднему бизнесу, особенно сейчас в нашей стране. Эту задачу можно решить, исключительно опираясь на крупные компании, — это второй критерий выбора.
Что такое малый и средний бизнес в рыбной отрасли, до конца так и не определено и не ясно. По квотам к большим и малым компаниям применяются одни правила игры. А также есть лазейки для больших получать различные социальные льготы через малые организации. Сколько процентов вылова обеспечивает сегодня в промышленном рыболовстве малый и средний бизнес? Каков его потенциал в совокупном вылове в 5 млн т. водных биоресурсов? 12−13%? Насколько эффективен малый бизнес в современной мировой рыбной отрасли именно для такой огромной страны с различными климатическими зонами как Россия — это третий критерий выбора.
И четвёртый критерий — это продовольственная безопасность. Надо посчитать и сравнить первую и вторую модель.
Сохранение под различными предлогами и названиями организаций, не способных к обновлению своего флота и производств, если такая задача поставлена государством, в данном раскладе не первично, так как люди, проживающие на этих территориях, смогут трудиться и на современных предприятиях и новых судах, если им предоставят такие условия. А на переходный период государство должно решить вопрос их социальной поддержки и трудовой занятости. Мир не стоит на месте. Рыбная промышленность сегодня — это передовые технологи, современные суда и цифровизация, а не музей, где время остановилось и из-за которого вся отрасль не может собраться в единую прозрачную и свободную от коррупции картину, которую можно законодательно прописать и закрепить. Простота и прозрачность администрирования отраслевой модели — ещё один немаловажный критерий выбора.
Нужно определиться. То, как это происходит уже семь лет, с попытками угодить одним и другим, неприемлемо. Это огромные упущенные возможности, потеря времени, финансов и питание коррупционной среды. Обсуждения на деньги госбюджета явно затянулись.
Вот некоторые итоги и цифры
То, что государственники называют техническим суверенитетом, рыбаки называют квотным переделом. Минпромторг и судостроители извиняются, но выполнить сроки сдачи судов не могут. Графики постройки не выполняются, рыбаки строят суда себе в убыток, их закредитованность растёт и прибавляет цену конечной продукции в магазине. Кстати, на рост цен на продукты в магазинах (среди них и рыба) за последние месяцы стоит обратить внимание. Рост существенен — порядка 30%. Здесь необходимо также отметить, что под западные санкции против России сейчас попали закупки судов на вторичном рынке, поставки навигационного оборудования, судовых двигателей, оборудования и комплектующих. А если оборудованию подыскать российские аналоги, это означает переделывать весь проект строящегося судна.
В результате из 105 запланированных к 2024 году единиц флота готовы лишь 7−9, при этом по 20 судам строительство ещё не начато. Регионы беспокоятся о наполнении своих бюджетов. Губернаторы на местах проводят совещания с местными рыбными компаниями и в итоге присылают отрицательные отзывы на всё, что касается перераспределения квот в пользу обновления флота, либо звучит постоянное — «отложить». С обновлением переработки дело обстоит лучше — из 27 заводов построены 21.
Нужна модель и её законодательное обеспечение
На мой взгляд, в данном вопросе нужна политическая воля и честный диалог с рыбаками. Нужно сделать первый шаг — выбрать чёткую и понятную модель рыбной отрасли. Она не должна быть запутанной и сложной. А затем законодательно эту выбранную модель обеспечить. В отраслевой Стратегии-2030, к сожалению, модель рыбохозяйственного комплекса не представлена, да и многое там не соответствует уже современным реалиям внешней политики и логистики. Какой прок заставлять рыбаков строить суда, которые по их же словам им не нужны, они им в убыток, и все усилия государства, которые направлены на обновление их флота, они блокируют. Гораздо актуальнее для страны сейчас обеспечить крупнотоннажным морским транспортом нашу экспортно-импортную политику со странами БРИКС.
Так, к примеру, у нас совсем нет балкерных судов на 150 тыс. тонн для экспорта российского зерна и угля. Можно обратить внимание на интересный проект по созданию совместной контейнерной линии между странами БРИКС с дальнейшим расширением его на Аргентину, Иран и Саудовскую Аравию, который может стать конкретным инструментом нового сценария экономического и политического содружества крупных развивающихся стран. На первых порах строительство контейнеровозов может осуществляться в Китае, а подготовка кадров — в России. На этом направлении у России есть реальная перспектива развития внешнеторговых связей на основе независимой от доллара новой валютной системы взаимных расчётов. Речь идёт о формировании фондов развития и инвестиций, о потенциале создаваемого совместного банка БРИКС в Шанхае.
