Рыбопереработка в Латвии выживала за счет российского рынка. Какое развитие сегодня?
На полках одного из городских супермаркетов почти 20 упаковок латвийских шпрот. Бери – не хочу! И не хотят…
Причина великого, но ненормального шпротного изобилия кроется… в политике. Российскую дверь перед латвийскими консервами носит туда-сюда, а страдает производитель и ВВП страны.
То, что рыбопереработка в Латвии выживала в основном за счет российского рынка, известно всем. Сегодня – какое развитие? Флот устарел, солидных дотаций из ЕС не дождаться, и со сбытом продукции – беда. Правда, в прошлогоднем декабре Россельхознадзор снял запрет на поставку в Россию шпрот с одного латвийского предприятия – SIA Karavela (рыбные консервы, пресервы), да ведь это погоды не сделало.
О том, что рыбная отрасль в Латвии тихо умирает, заявил на днях руководитель Информационного агентства по рыболовству Александр Савельев (ранее на Fishnet.ru здесь).
Так эксперт прокомментировал сообщение, что убытки латвийского производителя элитных шпрот Brīvais Vilnis в 2017 году увеличились почти вдвое – до 1,122 млн евро. Указывалось и на то, что рыболовный флот Латвии, доставшийся от СССР, изношен, а на строительство нового денег нет. При этом от продукции отворачиваются в европейских странах – даже отмена санкций не спасет латвийские шпроты, ведь в РФ уже производят аналогичную продукцию. В 2017 году государственный знак качества получили калининградские шпроты рыбоконсервного завода «Роскон». И тут, вероятно, без канцерогенного бензопирена не обошлось, но ведь это свой, российский, бензопирен!
Евросоюзу не с руки поддерживать рыболовецкий сектор Прибалтийских стран, ведь их суда не имеют возможности отправляться в дальнее плавание и вынуждены ограничиваться ловлей рыбы в прибрежных водах. «Было бы наивно полагать, что налогоплательщики Германии, Франции, Великобритании станут поддерживать рыбную отрасль окраин Евросоюза и тем более укреплять ее и взращивать конкурентов», – указывает эксперт. Фактически сбывать продукцию латвийские предприятия могли только в РФ. Савельев утверждает, что запрет на поставку латвийских шпротов на российском рынке никак не отразился. «В шпротах используют и салаку, и кильку, и другие виды рыб, и когда три года назад произошла история с запретом ввоза прибалтийских шпрот в Россию, наши рыбопереработчики быстро и эффективно отреагировали. Много предприятий заработало на Дальнем Востоке, в Крыму, Калининградской области, на Каспийском море. В России выпускается огромное количество шпрот, перекрывая необходимый спрос. Поэтому шанса вернуться на этот рынок и конкурировать с российскими производителями у прибалтийских предприятий нет», – объясняет Савельев.
А может, не все так плохо и «банкротично»? Министр латвийского земледелия Дуклавс, к примеру, уверяет, что у рыбных хозяйств страны полно «идей и воли к работе». По его словам, современный бизнес требует творческого подхода, в связи с чем предприятия рыбной отрасли активно ищут новые рынки, разрабатывают новые оригинальные продукты и вводят новые технологии. «Не сомневаюсь, что финансирование ЕС позволит найти наилучшие решения по ловле, обработке рыбы и развитию аквакультуры», – говорит Дуклавс. О каком же финансировании идет речь? А вот о каком: по информации Министерства земледелия, латвийским рыбным хозяйствам из Европейского фонда морских дел и рыбного хозяйства в период с 2014 по 2020 год могут достаться более 30 млн евро на модернизацию и развитие. В этой связи миллион евро доступен в 2018 году на участие в международных выставках и сертификацию продуктов, на эффективность рыбной ловли в портах в доступе – 4,67 млн евро (LETA). Ни о каком приобретении новых судов при такой европейской помощи речи идти не может.
Между тем, рыболовецкий флот Латвии, насчитывавший к началу 2000 года около 200 судов, с 2008 по 2010 год уменьшился на 84 единицы. Каждый четвертый траулер завершил свой путь в качестве металлолома. Еще несколько десятков разрезали на части к 2013-му. Глава Латвийской ассоциации рыбного хозяйства Инарий Войтс сожалеет, что руководители рыболовецких предприятий и судовладельцы не видят смысла в их сохранении. В то же время, если выделенная ЕС Латвии квота промысла не превышает 400 тонн салаки в год – содержать траулер и команду честным трудом просто невозможно.
По оптимистическому мнению премьер-министра М. Кучинскиса, сокращение количества рыболовецких судов в Латвии в последние десятилетия позволило сбалансировать эффективность флота с доступностью морских ресурсов. Но если баланс достигнут, то отдача-то где?
