Союз рыбопромышленников: рыба второй свежести живет не в море

Константин Древетняк, генеральный директор НО «Союз рыбопромышленников Севера» фото: rzd-partner.ru

В ближайшие два года власти планируют создать рыбную инфраструктуру: построить в прибрежных зонах рыбоперерабатывающие заводы, изготовить рефрижераторные контейнеры для перевозки рыбы. Минтрансу, Минсельхозу и ОАО «РЖД» уже поручено внести изменения в действующие нормативно-правовые акты, а Минфину – найти на эти цели деньги. Константин Древетняк, генеральный директор НО «Союз рыбопромышленников Севера», рассказал о влиянии пандемии, о торговых «войнах» и почему не стоит рыбную инфраструктуру отдавать в руки одному монополисту.

– Какова логистика транспортировки рыбы с рыбодобывающих морских судов до перерабатывающих заводов?

– Давайте рассмотрим примеры промышленной добычи в Баренцевом море. Траулер добывает биоресурсы (рыба, крабы, креветки). Далее или на борту удаляют у рыбы голову, внутренности и замораживают, или делают еще более глубокую переработку – разделывают до филе, замораживают и упаковывают. На берег продукция попадают двумя способами: траулер или сам заходит в порт, или передает ее транспортному судну, которое собирает рыбопродукцию с нескольких рыболовецких.

Прибрежный промысел. В этом случае рыбу после вылова не морозят, а укладывают в лед. Согласно ТУ с момента укладки в лед до попадания на перерабатывающую фабрику или в магазин должно пройти не более 7 суток. Такие суда не выгружаются в море, а сами доставляют улов. Соответственно, до потребителя рыба доходит свежей, готовой к употреблению

– Построены ли взаимоотношения рыбаков с наземными транспортными компаниями? Как Вы их оцениваете?

– Что тут оценивать? И те и другие – люди бизнеса, заинтересованные во взаимопонимании и отлаженной работе. Бизнесмены всегда могут договориться и качественно сработаться. Возникающие препоны, вводимые государством, когда, например, то можно, то нельзя в российской зоне использовать транспорт под другими флагами, одинаково действуют и на рыбаков, и на владельцев транспортных судов.

– Почему до сих пор в России не удалось создать рыбную инфраструктуру холодильников, причалов, рыбоперерабатывающих заводов?

– Это сложный и ненужный вариант – каждый должен заниматься своим делом. Если рыбак возьмет на себя доставку, хранение, переработку, реализацию, это будет очень неповоротливая компания. Невозможно одному реализовывать все эти направления хорошо: рыбак должен хорошо ловить рыбу. В России есть холдинги, которые берут все звенья подобной цепи на себя, они могут финансово это потянуть, но для обеспечения здоровой конкуренции должны быть и мелкие, и средние, и крупные предприятия в этой отрасли.

– Почему, на Ваш взгляд, даже в прибрежных регионах в торговых сетях так мало свежей рыбы? Как правило, там только та рыба, что называют второй свежести.

– Давайте определимся с понятием свежей рыбы. В России места промыслов удалены от портов, у нас свежая рыба – это или рыба шоковой заморозки, или та, что была поймана в море и находилась во льду менее 7 суток. Рыба, как Вы это называете, второй свежести живет не в море.

В условиях Баренцева моря невозможно повторить опыт Европы: в Испании или во Франции рыбак вечером уходит в море, а ранним утром отдает весь свой улов в местный ресторанчик или сдает местному лавочнику, который распродает рыбу. В России только переход от порта в открытое море занимает не менее 4 часов, а ведь еще необходимо дойти до точки промысла.

– Пандемия как-нибудь сказалась на рыбной отрасли?

– Да, сказалась. Я бы разделил влияние на два. Первое – состояние неизвестности и непонимания каких-то действий, много шума, паника, что не настраивало отрасль на положительный лад. И второй период, уже сейчас, когда система стала налаживаться.

Первый период усложнил смену экипажей, так как часть экипажей работали в других странах и было закрыто сообщение между странами. Дополнительные затраты судовладельцам, руководителям компаний принесли заболевания экипажей в море: возникала необходимость возвращать суда в порт, чтобы оказать помощь заболевшим, а их коллег отправить на изоляцию.

Нарушалась логистика доставки рыбопродукции в порт посредством транспортных судов, потому что возникали сложности в организации безопасного контакта между промысловыми судами и транспортниками.

А сейчас влияние пандемии сказывается на продаже рыбной продукции в другие страны – уменьшились объемы, какие-то страны перестали принимать, наверное, в пандемию меньше и употреблять стали рыбы.

Проблема с реализацией рыбопродукции возникает еще на том, что некоторые иностранные партнеры, видимо, хотят получить какую-то выгоду и спекулируют на пандемии: начались претензии к качеству продукции, обнаруживают вирус якобы на упаковке.

– Вы говорите о противостоянии между российскими рыбодобытчиками и китайскими переработчиками? Китай намерен увеличить собственную маржу за счет снижения отпускных цен российскими рыбаками…

– Мне не совсем понятно поведение Китайской республики в этом вопросе. Менталитет их отличается от нашего, и, наверное, они наперед уже просчитали все свои выгоды. Вряд ли причинами сбоев в принятии наших грузов стала экстрабоязнь коронавируса, что они резко запретили поставку минтая на свою территорию. Можно найти варианты обеззараживания той же упаковки, если бы хотелось.

Скорее всего, есть определенная позиция Китая, которая таким образом может обязать российских рыбаков пойти на уступки в цене. Она сейчас уже снизилась. Но это хороший урок для нас: ориентация на один рынок чревата такими последствиями, как итог – возникло понимание, что мы должны иметь широкий спектр страны для поставки и развивать свои перерабатывающие мощности.