Итоги лососёвой путины-2023 на Камчатке подвёл руководитель Северо-Восточного ТУ Росрыболовства (интервью)
20 сентября на Камчатке официально завершилась лососёвая путина. Её итогам посвящено интервью с Юрием Татариновым, руководителем Северо-Восточного территориального управления Росрыболовства.
– Юрий Александрович, результат путины на Камчатке уже объявлен – 490,5 тысячи тонн лососей. Однако цифра не окончательная: до 1 ноября продлится любительское рыболовство, а итоги традиционного промысла КМНС будут подведены только в конце года. Как вы считаете, сможет ли итоговый вылов перешагнуть 500 тысяч тонн и тем самым побить рекорд 2018-го?
– Полагаю, что окончательный итог будет в районе 495 тысяч тонн. Но шанс выловить более 500 тысяч тонн у Камчатки мог быть, если бы на приемку и переработку рыбы в помощь береговым заводам подошло больше флота.
На западном побережье массовые подходы рыбы начались раньше, чем ожидалось. 11 июля мы открыли здесь промысел, а уже 12-го нам из Соболевского района сообщали, что невода полны рыбы. Производство нельзя запустить сразу. Надо хотя бы 3–4 дня, чтобы завод «раскачался» на полную мощность. Флот на тот момент находился на востоке, где уже шла активная добыча лосося.
На восточном побережье тоже было несколько пиковых дней, в которые можно было выловить больше рыбы без ущерба для ее воспроизводства.
Так что немного осталась спортивная обида из-за того, что не смогли поставить новый рекорд.
– Значит, наука виновата? Ведь ее первоначальный прогноз составил 383 тысячи тонн. Будь эта цифра больше, и рыбаки подготовились бы лучше.
– 383 тысячи тонн – это первоначальный, гарантированный прогноз. Но ученые предупреждали, что результат может превысить эту цифру, особенно на западном побережье. Рыбаки готовились к большим уловам. Когда наука повышала прогноз, решения по увеличению разрешенного вылова принимались оперативно. Все работали с полной отдачей. В течение лета я бывал на разных предприятиях, видел, насколько уставали люди.
В том, что рыбы добыли меньше, чем могли бы, никто не виноват. Так сложились обстоятельства. В любом случае путину этого года можно считать успешной. В прежние годы улов в 200 тысяч тонн считался рекордным. С тех пор рыбаки нарастили береговые мощности, что позволяет добывать и перерабатывать намного больше рыбы.
– Уже более 1,5 года в отношении российского бизнеса действуют жесткие международные санкции. Удалось ли рыбакам за это время найти альтернативы производителям перерабатывающего оборудования, которые отказались с нами работать, потерянным рынкам сбыта? Создавало ли это проблемы во время путины-2023?
– Конечно, последствия ощущаются. На рыбоперерабатывающих заводах Камчатки стоит оборудование немецкого, норвежского, японского производства. Любой механизм требует обслуживания, ремонта, запасных частей. А если его производитель отказывается от дальнейшего сотрудничества, возникают сложности. Наши предприятия ищут решения этой проблемы и находят, о чем свидетельствуют результаты путины 2023 года. Камчатский берег переработал значительный объем лососей. Значит, предприятия продолжают функционировать, несмотря на санкции.
Что касается зарубежных рынков, наша продукция продолжает идти на экспорт. Она своего покупателя всегда найдет и за рубежом, и в России.
– Высокие уловы – это не всегда высокая прибыль. Часто наоборот. В связи с урожайным уловом горбуши оптовая цена на нее упала. Чего же ждать рыбакам по итогам этой путины – роста доходов или их падения?
– По всему Дальнему Востоку выловлено почти 600 тысяч тонн лососей, и это скажется на цене. Да, сейчас стоимость оптовых партий горбуши снижается в результате высокого улова. При этом расходы предприятий на производство продукции растут, так как дорожают топливо, орудия лова, септики, соль, тара. Однако сентябрьские цены – не показатель. Рынок активизируется в пиковые моменты лососевой путины, когда еще не ясны ее перспективы. В начале осени наступает затишье. В это время трейдеры и рыбаки предлагают друг другу свои условия, идет поиск оптимальной цены, которая устроит всех. В октябре ситуация на рынке начинает выравниваться.
Надо учесть, что в период больших подходов рыбы некоторые предприятия недостаточно тщательно подходят к качеству производимой продукции. У них могут возникнуть проблемы со сбытом. Когда на рынок поступает большой объем продукции, покупатель выбирает только самый качественный товар.
– Одним из негативных фактов этой путины стало низкое заполнение нерестилищ нерки в верховьях реки Камчатки, несмотря на принятые меры. В чем вы видите причину?
– В реку Камчатку пропустили 700 тысяч экземпляров нерки. Это оптимальное количество для воспроизводства нерки в данном водоеме. Но у реки Камчатки есть специфика. У нее много притоков, каждый из которых является нерестилищем. И не все из них были достаточно заполнены именно в верховьях реки. Это последствия не 2023 года, а предыдущих лет. Четыре года назад в верховьях реки Камчатки уже было мало рыбы. Когда не хватает производителей, потомство будет слабым.
По прогнозам эта тенденция продолжится ближайшие два года. На третий год ждем более многочисленное поколение. Но через четыре года численность рыбы опять должна снизиться.
Очевидно, потребуются меры по ограничению промысла в верховьях реки, чтобы заполнить нерестилища. Неисключено, что придется вводить полный запрет на рыболовство.
На ближайшем заседании Дальневосточного научно-промыслового совета, которое состоится в ноябре в нашем крае, будем обсуждать эту проблему, предлагать решения.
– По итогам этой путины ваши инспекторы изъяли у нарушителей 9,5 тонны рыбы, 381 кг красной икры, 811 орудий лова и 197 транспортных средств. Если сравнивать с предыдущими годами, эти показатели растут или падают?
– Это предварительные итоги. Осенью браконьеры начинают вывозить икру из районов лова, из мест хранения. Наши сотрудники продолжают работать и на водоемах, и на дорогах, по которым вывозится браконьерская продукция. В целом по количеству изъятых водных биоресурсов и орудий лова показатели растут. Транспортных средств изъяли меньше, чем в прошлом году, потому что браконьеры стараются сейчас реже использовать лодки. А когда используют, лодки, как правило, оформлены на других лиц.
– В июле я побывал на реке Паратунке, где непростая ситуация с браконьерами. И в реке, и на берегу я видел потрошеную рыбу. Если на «домашней» реке невозможно навести порядок, то что творится в отдаленных районах?
– На нерестилищах Паратунки ситуация становится лучше. Паратунский рыбоводный завод увеличивает выпуск лососей в реку. Но то, что браконьеров на реке много, – факт. Причина как раз в близости Паратунки к крупнейшим населенным пунктам края. Огромное количество людей приходит на этот водоем и нарушает правила. Многие неоднократно используют одну и ту же путевку на любительский лов, если не поймают за руку. Но к каждой лодке инспектора не приставишь.
Ни уголовное преследование, ни другие жесткие меры не останавливают браконьеров, которые считают, что высокая стоимость икры-сырца оправдывает любой риск.
Нужно менять подходы к охране реки. Необходимо больше мобильных групп, совместных с полицией, с общественными инспекторами. Дополнительно закупаем квадрокоптеры. Будем использовать их на Паратунке и Аваче.
Браконьеры тоже не отстают от технического прогресса. У них есть и квадрокоптеры, и приборы ночного видения, и тепловизоры. На каждое наше действие они изобретают противодействие. Браконьерская бригада не выйдет на промысел, пока заранее не выставит наблюдателей. На одной из рек наши инспекторы и полицейские четверо суток провели в засаде, чтобы взять браконьеров с поличным.
Искоренить браконьерство полностью вряд ли возможно. Но можно уменьшить его масштаб, в том числе сократив каналы транспортировки продукции. Таким решением стало ограничение вывоза лососевой икры кустарного производства с Камчатки в багаже и ручной клади авиапассажиров.
– Еще одно важное решение, которого ждут, – перевозка водных биоресурсов без документов должна стать уголовно наказуемым деянием. Это произойдет?
– Мы добиваемся этого уже четвертый год при поддержке наших коллег из правоохранительных органов и Правительства Камчатского края. Внесение таких изменений в законодательство требует времени. Но я не сомневаюсь в том, что нам удастся это сделать.
