Находит ли камчатская рыба пути на мировой рынок в нынешних условиях, обходя карантинные и прочие барьеры?

Находит ли камчатская рыба пути на мировой рынок в нынешних условиях, обходя карантинные и прочие барьеры? Об этом могут рассказать те, кто занимается ее поставками в другие страны.

Евгений Мардерфельд – в недавнем прошлом российский рыбопромышленник, а ныне израильский бизнесмен, чье дело по-прежнему связано с дальневосточным рыбным промыслом. Его компания первой в Израиле начала регулярно поставлять в эту страну рыбную продукцию с Камчатки – филе минтая и кальмара, горбушу, кету, олюторскую сельдь. Он ответил на наши вопросы.

– Ваша компания продолжает работать? Продажи не сокращаются?

– Сокращения нет. Наоборот, торговля продуктами растет. Рестораны временно закрыты, люди готовят дома и больше покупают. Но изменились предпочтения. Покупатели теперь чаще делают выбор в пользу более дешевых товаров, экономя семейные бюджеты. Если раньше лидером продаж у нас было филе, то теперь наша компания больше продает обезглавленных минтая и горбушу. Будем делать ставку на данные виды продукции, добавим в эту линейку навагу и камбалу. Правда, возникли сложности при импорте наваги, так как местные санитарно-ветеринарные службы отнеслись с подозрением к ее виду и специфическому запаху. Но мы их убедили, что это норма. Надеемся, что навагу пропустят, так как бывшие советские и российские граждане, живущие в Израиле, ее помнят и ждут.

Мы планируем увеличить до конца года продажи недорогой рыбы примерно вдвое.

– Пандемия затруднила логистику поставок? Вы меняете пути транспортировки продукции?

– Путь остался прежним. Из Владивостока партия продукции поступает в Китай (Далянь), затем следует Южным морским путем в Египет, оттуда – в израильский город-порт Ашдод. Но проблемы действительно были. Почти весь февраль китайские порты не отправляли грузов. Если раньше контейнер с продукцией шел к нам максимум три месяца, то теперь срок поставки вырос еще на месяц. Первую партию в этом году нам отправили в январе, а мы получим ее только в конце апреля.

Сейчас система транспортировки возвращается к нормальному режиму. Серьезных задержек в дальнейшем мы не ожидаем.

– А как лично вы переживаете пандемию? Насколько строгие меры принимает ваша страна? У вас те же проблемы, что и везде: самоизоляция, дефицит масок и т. д.?

– Здесь с начала года принимались серьезные меры против распространения коронавируса. Все, кто возвращался из поездок, попадали под контроль. В первой половине марта я был в короткой командировке в Москве и наблюдал еще достаточно расслабленное отношение москвичей к существующей угрозе. Возвращаясь в Израиль, знал, что меня ждет двухнедельный домашний карантин. Мой карантин контролировала полиция: ее сотрудники регулярно посещали наш дом, чтобы проверить, на месте ли я, обеспечена ли мне отдельная комната. В это же время в стране был введен режим самоизоляции. Продолжали работать только те, от кого зависят жизнеобеспечение, безопасность. Остальные сидели дома. На некоторое время даже вводился комендантский час: после 21:00 запрещалось выходить на улицу.

На время изоляции гражданин Израиля может зарегистрироваться как безработный и получать от государства пособие (сначала 100 процентов от прежней зарплаты, потом – 80 и т. д.). Я и жена продолжали работать. Тем не менее наша семья, в которой один пенсионер и ребенок до 18 лет, получила от государства единовременную помощь – тысячу шекелей (примерно 20 тысяч рублей). Израиль выделил на социальную поддержку своих граждан около 30 млрд долларов. Для страны с населением 9,1 млн человек – это серьезно.

Дефицит масок был. Сейчас его нет, хотя цена выросла. Маска стоит 3 шекеля – около 60 рублей. Как пишут в газетах, к обеспечению масками населения подключилась даже служба внешней разведки: она где-то находила и перекупала партии масок.

С 20-х чисел апреля ждем ослабления режима самоизоляции. Сейчас самая обсуждаемая тема – как обезопасить детей, когда откроются школы.

Надеюсь, что переживем этот кризис с наименьшими потерями. И вам этого желаю.