Минсельхоз может изменить проект развития агроэкспорта
Глобальное снижение покупательской способности и рост конкуренции ставят новые задачи перед развитием внешней торговли продовольствием.
Замминистра сельского хозяйства Сергей Левин не исключает, что в связи с пандемией коронавирусной инфекции и вызванным ею кризисом, нужно будет переформатировать федеральный проект «Экспорт продукции АПК» (входит в нацпроект «Международная кооперация и экспорт»). Он считает, что снижение покупательской способности и рост конкуренции ставят новые задачи перед развитием экспорта.
Несмотря на то, что ситуация в России благоприятная, до 2024 года сельское хозяйство не будет отличаться от других сфер экономики в плане влияния отрицательных факторов на мировой рынок, во многом связанных с COVID-19, говорит Левин. По его словам, мировой рынок будет сжиматься, платежеспособный спрос — падать, конкуренция — обостряться. «И наши задачи по модернизации, по пересмотру федерального проекта абсолютно соответствуют тому, которые наши коллеги решают в рамках промышленного экспорта или экспорта услуг. Потому что ситуация радикально изменилась», — сказал он.
Сейчас некоторые ведомства в ручном режиме решают вопросы поддержки экспорта, продолжает он. Однако такая система хоть и помогает быстро разобраться с проблемами крупных предприятий, но не отвечает на запросы малого и среднего бизнеса, которым также нужно помочь выйти на мировой рынок. Левин привел в пример Европу, где представители малого и среднего бизнеса составляют большинство в объемных показателях агроэкспорта. В России ситуация другая: на них приходится намного меньшая часть, чем на крупных экспортеров, которые консолидируют большие объемы. «И наша задача сделать так, чтобы этим производителям [малым и средним] выходить на международный рынок был не страшно, чтобы они это делали намного легче, чем сейчас, и понимали, что государство создало им для этого необходимую систему. Она состоит из многих частей, но суть в ней — “одно окно”», — заявил Левин.
Программа развития экспорта разрабатывалась в 2018 и 2019 годах и постоянно модернизируется, то есть является недавним актуальным документом, поэтому заявления о ее переформатировании выглядят не совсем понятными, считает старший менеджер группы по оказанию услуг предприятиям АПК компании EY Максим Никиточкин. И в 2018—2019 годах уже было известно, что основной европейский агроэкспорт обеспечивается не крупными игроками в силу специфики АПК Европы: там преобладают небольшие производители, тогда как в России почти во всех отраслях, кроме зерновых, ситуация обратная, сказал Никиточкин. Однако тогда это не было принято во внимание. По его мнению, служба «одного окна» — это очень целесообразный подход, однако Российский экспортный центр существует уже пять лет и за этот срок мог и должен был стать той самой службой для российских экспортеров, как больших, так и маленьких.
В целом из-за кризиса структура российского экспорта АПК может измениться в сторону еще большей доли сырьевых товаров (зерновые, рыба, подсолнечное масло) вследствие уменьшения вывоза переработанной продукции из-за снижения мирового платежеспособного спроса и роста конкуренции, считает Никиточкин. Однако этот фактор будет иметь место в 2020—2021 годах, а к 2022 году в большинстве стран удастся вернуться на уровень 2019-го в части экономики и реально располагаемых доходов населения. «Возможно, не все европейские страны успеют это сделать к 2022 году, однако и российский экспорт АПК в Европу невелик», — добавляет он. При этом программа развития экспорта рассчитана как минимум до 2024 года, то есть на более длительный промежуток времени. Как результат, она должна основываться на фундаментальных принципах, не подверженных существенному влиянию краткосрочных кризисов типа коронавирусной пандемии.
Нацпроект по развитию экспорта предполагал создание стимулов для развития продаж за рубеж в том числе через льготное финансирование. Эта господдержка была привязана к исполнению обязательств по постоянному росту экспорта, в противном случае предприятие теряло право на льготу, прокомментировала руководителя Центра экономического прогнозирования Газпромбанка Дарья Снитко. На время последствий пандемии это правило планируется отменить, чтоб не ухудшать условия финансирования экспортных проектов из-за падения мирового спроса и цен.
По мнению Снитко, структура российского экспорта очень инерционна, поэтому одномоментно не изменится. 2/3 поставок составляют три группы товаров — зерновые, масла и рыба. «В этом году существенные корректировки могут быть лишь в случае введения запретов на вывоз какого-либо из этих продуктов», — полагает она.
«Нельзя сказать, что агроэкспорт зависит от ручного управления со стороны государства, если не брать во внимание квотирование экспорта зерновых», — продолжает Никиточкин. Государство стремится увеличить экспорт путем переговоров с частью стран, прежде всего, азиатских, для открытия их рынков для российской продукции, однако это нельзя назвать ручным управлением: это надлежащая работа по созданию рыночных условиях для российской продукции на определенных территориях, уверен он.
По информации Федерального центра развития экспорта продукции АПК Минсельхоза на 7 июня, экспорт продукции АПК в стоимостном выражении в 2020 году составил $10,3 млрд. На зерновые приходится $2,8 млрд, на продукцию масложировой отрасли — $2 млрд, столько же на рыбу и морепродукты. Основными покупателями российского зерна являются Турция, Египет и Вьетнам. Тройка лидеров среди импортеров продукции масложировой отрасли — Китай, Турция, Индия, рыбу и морепродукты из России в основном закупают Китай, Республика Корея и Нидерланды.
